Пока шёл к площади, от коня отказался, всё же я не такой хороший наездник, обдумывал доклады коменданта и ротмистра, командира сухопутной эскадрильи. Нам срочно нужны «глаза» в небе, оба гидросамолёта, которые мы использовали, пока шли к острову, заняты: один покачивается на мелких водах бухты, где ведутся работы, пара механиков ползает, а второй улетел осматривать побережье и поглядывать, не появились ли у берегов японцы. Имею в виду случайные суда. О нас пока никому не известно. Хотелось бы, чтобы это продолжалось довольно долго, так как Тайвань для меня – основная база. У меня должна быть своя, прикрытая со всех сторон база, с которой я смогу совершать налёты на японцев. В прямом и фигуральном смысле. Тут и местных жителей нужно к покорности привести, повстанцев всё же хватало, ну и остров от японцев зачистить. Однако самое главное – не дать информации о нас просочиться хотя бы три-четыре дня, больше не получится. Телеграфная линия на Тайвань была японцами проведена не так давно, и эти три-четыре дня они ещё подождут, решив, что произошёл обрыв, но, отправив ремонтное или связное судно, догадаются, что проблема не в обрыве. Ну и беглецы, как же без них. Значит, что? Правильно, самолёты в воздух. Первый мой приказ местным рыбакам и торговцам: не удаляться от берега. Вот команды для миноносцев уже сформированы, Эссен ещё перед тем, как мы ушли от основного конвоя, об этом позаботился. У нас вообще было четыре полных экипажа для миноносцев, два с половиной для крейсеров и один для броненосца. «Фудзи», конечно, старый броненосец, однако сейчас его начали осваивать. Уже всех, кто погиб во время ночного боя внутри корабля, вынесли на палубу. Готовились отправить на берег для захоронения. Хотя на фиг они мне там нужны? В море вывезут и там похоронят со всеми положенными почестями, а вот наших – на берег, в братскую могилу. Обелиск поставим. Жаль только, среди обеих абордажных рот потери большие, их теперь можно свести в одну по количеству уцелевших бойцов. Хорошо, что они были оснащены ручными пулемётами и пистолетами, иначе потери вообще были бы громадными. Экипажи обоих кораблей, когда осознали, что произошло, дрались ожесточённо. На крейсере удалось сразу захватить арсенал и казематы с боеприпасами, а вот на броненосце вышел настоящий бой.

Я поднялся на небольшую возвышенность и осмотрел порт. От «Касуги», вернее, уже «Корейца», бывшего корабля Эссена, который он снова вернул себе, отвалила шлюпка и на вёслах пошла к берегу. В принципе по акватории небольшого порта их и так шныряло немало, но эта шла целенаправленно к пирсу, где покачивалась моя шлюпка. Похоже, моряки закончили с авральными работами, и адмирал отправил ко мне офицера для доклада. Мы договорились, что в первое время встречаться лично нецелесообразно, пусть ко мне молодых гоняет, чтобы я был в курсе дел флота.

Послышалось далёкое жужжание, и, подняв голову, я рассмотрел в небе точку нашего гидросамолёта. Что-то быстро возвращается, полчаса как улетел. Видимо, нашёл что-то интересное. Как приводнялся в порту, смотреть я не стал, направился в сторону порта. Разведывательная служба флота уже развёрнута, получила за время похода достаточно опыта, так что сейчас опросят лётчика и лётнаба и направят рапорт на имя адмирала. Дальше уже он отреагирует. Пока контролировал действия воздушной разведки Эссен, но, когда служба наладится, начальник разведки сам будет отправлять на перехват японских судов миноносцы или вспомогательные крейсера. Опыта к тому моменту наберётся.