— Ей-богу, братцы, надоело! — откровенно признался он. — Как тут один егерь торчит по полгоду — не понимаю. С тоски и одиночества можно подохнуть!

Все они уже знали, что начальник отделения разрешил Сабурову возглавить поиск, но сам Яков Андреевич пока остался в городе. Он решил еще раз вернуться к делу Соколовского и все тщательно проверить. Отправляя Касьянова с Ахметовым и Савельевым, Сабуров рекомендовал им провести тщательную и по возможности скрытую разведку всей местности, прилегающей к Тайменскому водопаду.

Верил ли сам Касьянов в «воскрешение» Соколовского? На этот вопрос Дмитрий уже не мог ответить отрицательно. Сомнения Сабурова передались и ему. Окончательный ответ могла дать только тщательно проведенная операция. У оперативной группы есть все — новейшие приборы, отличное оружие, рация. Есть цель. Пусть сформулированная как гипотеза, но сформулиро-ванная. Нет лишь пока нитей, которые неопровержимо бы вели к Соколовскому, если он существует, нет и гарантии безопасности. Что касается Колядина, то Сабуров, как, впрочем, и Кочегаров, рассчитывал найти следы егеря там, где они пересеклись со следами Ивана Соколовского.

При последнем разговоре по радио Сабуров сказал:

— Будь осторожен, Дима. Хоть мне и не положено это говорить тебе, но не лезь, пожалуйста, на рожон. Умом бери, если встретится он тебе. Соколовский — редкий и чрезвычайно хитрый бандит. Сильный и безжалостный. Понял?

— Понял, — ответил Касьянов. — А вы уже убеждены, что он перехитрил нас летом?

— Почти, — отозвался Сабуров. — Я, Дима, еще дважды навещал старика Кочегарова. Кое-что прояснилось. В частности, недалеко от известной тебе землянки старик потерял нож, подобранный им на кабаньей тропе. Что это значит, спроси у Савельева, он тебе объяснит. Кроме того, исследуйте опадную колодину, которой был убит пес Кочегарова. Старик не уверен. Все же он сомневается и предполагает, что браконьерствовать мог и Колядин. Но я начисто отрицаю это. Я знаю Колядина. И ножи, и колодины он ставить не станет. Слышишь? Не станет! Убежден! Следовательно, кто-то орудует в том районе, а почерк похож на почерк Соколовского. Вот, собственно, и все… Скоро прибуду к вам на вертолете…

Через час над домом егеря загрохотал вертолет, поднимая снежную пыль и сбивая с кедров кухту. Пилот, несмотря на разреженный горный воздух, смог зависнуть и бросил вымпел прямо на крыльцо дома. Взревели моторы, и громадная птица-стрекоза растаяла в ясном голубом небе, скрывшись за перевалом.

— Вдоль границы пошел, — сказал Савельев. — Патрулирует. Это, видать, Сабуров пограничников подключил…

Касьянов внес вымпел в комнату, развернул, прочитал. Обратился к Савельеву:

— Гриша, когда ты Кочегарова в больницу отправил, ты после него чай из котелка, что на печке стоял, пил?

— Нет, Дима, — подумав, ответил Савельев. — Ни капли там не было… Я котелок снегом набивал. А в чем дело?

— А в том, что чай выпил тот, кто похитил или убил Колядина. Кочегаров настаивает, что Иван Соколовский приходил к нему…

И Касьянов пояснил товарищам план Сабурова, несколько иной, нежели тот, что составили они.