У Корал была.
У Нисонг – нет.
Она встала на ноги и, стараясь не попадаться на глаза солдатам на серпантине, пошла вниз по склону холма.
Теперь она одна. Но ей необязательно и дальше оставаться одной. Из проигранной битвы она вынесла один урок: она не единственный враг Лин.
Она вспомнила, как наблюдала за убегавшим с поля боя монахом ордена дымчатого можжевельника. Этот монах обладал той же силой, какой владели Лин и Йовис. И он почти их одолел.
Нисонг мысленно составила карту окружавшей ее местности, прикинула, куда мог направиться монах, и пошла в том же направлении.
Всегда есть способ все исправить. Всегда можно найти способ вернуться.
56
Лин
Остров Гэлунг
Когда он повернулся, чтобы уйти со своими мечами, я попытался его остановить. Завязалась драка. Ийлан ученый, не воин, но я никогда не испытывал такой боли, какую испытал, когда один из его мечей порезал мне кожу. И он оставил меня в темноте, наполовину ослепшего.
А потом он отправился убивать моих сородичей.
Нашел шестерых соратников, которым мог доверить мечи, и они вместе начали охоту на Алангу. Сами начали нести беды на острова. Сможет ли хоть кто-то простить меня за то, что я сделал? Смогу ли я когда-нибудь простить себя?
Молодые, с семьями… он и детей убивал. Не хотел оставлять никого, кто мог выжить и потом отомстить.
Когда-нибудь он за мной вернется.
Последняя страница из дневника Диона, переведенная Лин
Йовис снова забыл взять с собой книгу Аланги. Или после всего случившегося она утратила для него значение. Так или иначе, книги и секреты всегда были зоной моих интересов. Даже после тяжелого дня с приемом посланцев и заключением договоров я всегда находила время для чтения.
Меня немало удивило, что безосколочные не стали сразу требовать моего отречения и на Халут тоже не торопились возвращаться. Они остались, чтобы помочь расчистить двор губернаторского дворца, и выделили Урамэ своих врачей.
Губернатор без конца меня благодарила, мне было бы неловко от этого, но на самом деле я в этом нуждалась. В благодарности. Она завалила меня подарками, настояла на том, чтобы я заняла ее кабинет, и раз двенадцать за день посылала своих слуг узнать, не требуется ли мне что-нибудь.
Спустя несколько дней после битвы новости о нашей победе над армией конструкций стали распространяться с Гэлунга по всей Империи, а потом, спустя еще несколько дней, на Гэлунг начали стекаться новости из Империи.
Острова признали мою власть. Даже Илох отозвал требование о моем отречении. Представил все как ужасную ошибку, которую он якобы совершил из страха за жизнь своих людей.
Я могла позволить себе проявить великодушие и решила забыть об этой его ошибке.
Фалу нанесла мне визит в кабинете Урамэ.
Двор наконец очистили от останков морского змея. Всех мертвых сожгли. Раненым организовали должный уход. К Тране вернулись прежняя энергия и хорошее настроение, она любила проводить время в кухнях дворца, где слуги баловали ее разными лакомствами.
– Ваше высочество, – сказала Фалу, войдя в кабинет, – мне пора возвращаться домой.
Она больше была похожа на солдата, чем на губернатора. Стояла, положив руку на рукоять меча, ноги расставлены на ширину плеч, но колени расслаблены, чтобы в любой момент можно было перейти к действиям. На кожаных доспехах прибавилось глубоких царапин. Лицо осунулось, края век покраснели.