Проблема может усугубляться из-за территориальных особенностей. В России, как отмечалось выше, существенно неравенство регионов РФ по уровню жизни. Региональные сравнения среднедушевых денежных доходов надо сопровождать корректировкой уровня потребительских цен и прожиточного минимума. На этих основаниях уже целесообразно проводить региональное сопоставление среднедушевого дохода к прожиточному минимуму по региональному признаку.

Подчеркнем, что в целом в России природа высокой дифференциации уровня жизни по регионам не связана с экстремальными условиями жизни на отдельных территориях; данная проблема есть отражение определенной сложившейся ситуации и отсутствием эффективных механизмов межрегионального выравнивания доходов и уровня жизни. Поэтому целеполагание при формировании государственной политики доходов должно учитывать необходимость создания такого механизма. Здесь важна комплексная система воздействия на оплату труда, меры социальной защиты, социальные трансферты, пенсионное обеспечение и т. д.

Отмеченные диспропорции в доходах являются и отражением другой проблемы, которая препятствует реализации инвестиционного потенциала домохозяйств в России. Речь идет о проблеме формирования среднего класса, которая проецируется также как проблема деформации социальной структуры общества. Эти явления негативно влияют на инфраструктурное развитие, включая финансовые рынки, т. к. деформируются сберегательные процессы.

Социальные диспропорции, расслоение общества, дифференциация доходов порождают проблему эффективного спроса, эффективного потребления и экономического роста в целом. В настоящее время опровергается точка зрения, что экономический рост обязательно сопровождается усугублением проблемы неравенства и дифференциации доходов. Считалось, что экономический рост способен нивелировать проблему бедности. В этом смысле актуален тезис: «Страна, в которой доход каждого медленно растет, может быть счастливой страной; страна, в которой доход растет очень быстро, но одновременно увеличивается неравенство доходов, идет навстречу своей гибели» [148, с. 440].

Быстрый экономический рост в начале 2000-х годов сопровождался высокими темпами роста доходов населения. Реальные доходы населения выросли в 2,5 раза при незначительном росте неравенства (коэффициент Джини в 2011 г. составил 0,42 по сравнению с 0,4 в 2000 г.). Увеличение прожиточного минимума населения в первое десятилетие XXI в. в основном было связано с его индексацией на темп роста индекса потребительских цен, поэтому наблюдался рост отношения реальных доходов населения к прожиточному минимуму (с 1,89 в 2000 г. до 3,32 раза в 2010 г.). В результате численность населения с доходами ниже прожиточного минимума и уровень бедности сократились к 2010 г. в 2,3–2,4 раза: численность бедного населения – с 42,3 млн. до 17,9 млн. чел., уровень бедности – с 29 до 12,6 % (рис. 8). Уровень дефицита денежных доходов населения снизился за тот же период с 5 до 1,2 % общего объема денежных доходов [136 с. 363].

Следует отметить, что в России за 2000–2010 гг. еще более существенно, чем величины показателей бедности, сократились величины показателей крайней бедности. Если в 2000 г. таких людей было около 8,2 млн. чел., или 5,7 % населения, то в 2010 г. – около 1 млн. чел., или 0,7 % населения.