Что, если рука и крутанула?

Взгляд мой случайно упал на части палки, на которые я истратила почти половину всего мотка ленты, и я вздрогнула ещё раз. Совершенно неосознанно я соорудила самодельный крест. Это никак не могло быть простым совпадением.

Новый порыв ветра принёс сильный запах болотной тины, настолько густой и зловонный, что я на секунду аж задохнулась. Я поднялась, несколько секунд пытаясь дышать не носом, а ртом, чтобы подавить рвотные позывы, засунула свёрнутый в трубочку дневник в карман, а крест, чуть замешкавшись, так и оставила в руке. Повернулась в сторону озера и вдруг увидела худую женскую фигуру в похожем на мамин сарафане – в такой же мелкий цветочек, только с длинными рукавами, стоявшую, опустив голову, на зелёном пятачке из травы и мха.

Это была молодая девушка с распущенными по плечам грязными тёмно-русыми волосами. Казалось, она что-то рассматривает у себя под ногами и совсем не замечает меня. Ещё один порыв ветра донёс до меня её едва слышные причитания.

– Ой, да что же мне делать? Как же быть? Горюшко-то какое…

Похоже, девушка что-то потеряла в болотной жиже, что-то важное.

Действительно, сходу разглядеть что-либо в сочной густой болотной траве, сплошь усеянной какими-то мелкими белыми цветочками, было очень трудно, да что там, практически невозможно. Я ещё невольно обратила внимание, что белые цветочки образуют вокруг ног девушки неровный круг, сам чем-то похожий очертаниями на цветок. Но это вполне могло быть на болоте, где более-менее сухую землю кочек, со всех сторон зажатую водой и топью, оккупируют растения и цветут пышным цветом, сами принимая причудливые формы из-за недостатка полезных веществ и переизбытка воды в почве. Это я ещё по урокам биологии помню.

Отогнав логично возникающие смутные вопросы, как здесь очутилась эта особа, я даже обрадовалась, что наконец-то встретила человека, что я не одна в этом жутковатом месте.

– Эй! – крикнула я, направляясь к девушке, осторожно переставляя ноги, чтобы ещё раз не попасть в болотную западню. И вспомнила, как какая-то птица недавно точно так же кричала мне из кустов, поэтому добавила, повысив голос и прибавив ему приветливости, – Здравствуйте!

Незнакомка слегка вздрогнула, будто не ожидала кого-то здесь встретить, что неудивительно, и, чуть приподняв голову, искоса посмотрела на меня сквозь завесу волос. Потом прижала руку, сжатую в кулак, к груди и стала ждать, пока я подойду поближе, сама не делая никаких попыток пойти мне навстречу.

Аккуратно выбирая дорогу, я между делом разглядывала девушку. Она выглядела обыкновенно, совсем как обычный человек, и не пугала меня своим видом. А вид этот, надо сказать, был каким-то потёртым, что ли, потрёпанным. Сарафан на ней был когда-то зелёным, а теперь, очевидно, от частых стирок и времени, приобрёл сероватый оттенок. От горла до подола шли зеленоватые пластмассовые пуговицы. Манжеты рукавов, как я заметила, слегка обтрепались, из них даже торчали нитки. Мне почему-то сразу представилась наша соседка по дому, одинокая старушка баба Шура, которая в такого типа халате выходила посидеть на скамейке перед подъездом. У бабы Шуры были возрастные проблемы с головой, но, если её не трогать, старушка была вполне безобидна. Вот удивительно, что мама даже в такой одежде никогда не вызывала подобные ассоциации, а тут ненормальная старушка сразу на ум пришла.