— А вы никогда не думали уйти от него? — робко спросила она.

— О да, думала. Моя сестра всегда хотела, чтобы я ушла. Но в развод я не верю. Даже если бы и верила, мы живем в штате Нью-Йорк, и тут его не получить.

— А детям-то как тяжело от этого, верно?

— Вот с этим-то я и не могу смириться. Я родила пятерых, мисс Лоуренс. Самый старший уехал, когда ему было всего двенадцать лет, отца он терпеть не может, тот так жестоко его наказывал… Похоже, для того, чтобы заставить меня сдаться. Поэтому он толком ничему не научился и не может много зарабатывать… Сейчас ему пятнадцать… Пишет он нечасто, да и силенок у него всегда было немного. — Глаза миссис Бизли наполнились слезами. — Город он тоже терпеть не может, и в любую секунду вернулся бы ко мне, если бы не отец.

— Вы говорите, что родили пятерых…

— Да, был еще ребенок между Вилли и теперешним малышом, но он умер. Врач от нас очень далеко, а муж все упирался — твердил, что это все мои выдумки, пока не стало слишком поздно! А этот малыш тоже слабенький, прямо как тот!

Теперь слезы лились рекой, но увядшая хрупкая женщина лишь послушно их вытирала, продолжая:

— С Луэллой сейчас хуже всего. В ее возрасте не надо бы день-деньской стоять за прилавком — ей бы в школу хорошую. А вокруг нее уже так и вьются всякие парни. Для своих лет она рослая, крупная и симпатичная. В ее возрасте я тоже была хорошенькой, мисс Лоуренс, а чуть позже вышла замуж… Нет, девчонки ничегошеньки не знают!

Мисс Лоуренс внимательно вглядывалась в ее расстроенное лицо.

— Миссис Бизли, как вы думаете, сколько мне лет?

Миссис Бизли, раздираемая между долгом вежливости и результатами своих наблюдений, наугад сказала, что двадцать семь.

— На десять лет ошиблись, — весело сказала квартирантка. — В этом месяце мне исполнилось тридцать семь.

— Что?! — вскричала увядшая женщина в поношенном ситцевом платье. — Вы же старше меня! Мне всего тридцать два!

— Да, сами видите, я постарше вас. Сейчас начну распространяться о своем возрасте, об успехах в делах и совершу непростительный грех, вбивая клин между мужем и женой — в интересах детей. Мне кажется, миссис Бизли, что ваш долг перед ними — постоять за себя. Задумайтесь, пока еще не поздно. Если бы вы сохранили собственность в Рокуэлле и долю в том, что было продано раньше, смогли бы вы прожить на эти средства?

— Ну, думаю, что да. Есть дом, там теперь живет моя сестра. Она берет постояльцев и платит нам аренду. Думает, что эти деньги достаются мне. Тут мы могли бы что-нибудь сообразить.

— А сколько там земли?

— Всего два с половиной гектара. Прямо в городе — участок под домом, а рядом с ним надел у самых берегов реки. Скаты наши с обеих сторон.

— Не правда ли, ценные активы? Думаю, вы смогли бы сдавать в аренду водяную мельницу.

— Шли разговоры, что землю могла бы купить электрическая компания, но потом все расстроилось. Муж отказался продавать, сказав, что не станет заключать сделку с Сэмом Хантом, потому что тот — мой друг детства. У Сэма в Рокуэлле прекрасная лавка, и он работал с той компанией, по-моему, помогал ей подняться. Мистер Бизли всегда ревновал меня к Сэму, но тот хотел жениться не на мне, а на моей сестре.