— Никогда не трогал чужой мужской член? — по привычке голос получился ровным, и Элор вздрогнул.

От интонации или вопроса — не знаю, но после он замер.

— Нет, — признался осторожно.

— И как тебе?

Он гладил мой пах, и Многоликая подёргивалась, имитируя возрастающее возбуждение. Ну я так думаю, что она его имитировала, а не просто дрыгалась, потому что Элор не задавал лишних вопросов, не выглядел сомневающимся.

— Странно. Очень странно. Как-то… э-э… — Элор покраснел сильнее, до ушей, даже уши покраснели. — Ты… ты…

И я сжалилась. Увереннее отстранила его руку, вскользь проверяя обманку — на ощупь было очень похоже на настоящий полувозбуждённый член.

— Ты мужчина… — прошептал Элор.

Это утверждение взорвалось во мне колоколами тревожных предчувствий, мыслей, сомнений.

— Конечно, мужчина. И ты прав, у нас много дел. — Я слезла с колен Элора, и он не стал меня удерживать, выдохнул облегчённо.

Меня слегка лихорадило, я чувствовала себя странно. Хотелось смеяться. Чем пестовать это безумие лучше и впрямь заняться делами ИСБ — пользы больше.

Только справиться с истерическим хохотом получалось с трудом.

Сидя за столом в своём кабинете в ИСБ, я чувствовала себя странно. Настороженно: фраза Элора могла значить, что он усомнился в моей половой принадлежности. Может, в нём взыграло недоверие к менталистам, и он засомневался в отчётах своего соглядатая (менталисты же все продажные гады, только и думают, как нажиться и обмануть). Может, Валерия как-то двусмысленно на меня посматривала, а Элор это заметил, или тяга ко мне стала слишком велика.

В конце концов, я была очень неосторожна: уверила, что у меня откат и всё будет в порядке, так как уже пробовала убивать словом разумных. А ведь прошлый свой откат я тоже переживала при Элоре. Он мог найти общее между моими состояниями, соотнести это со смертью Инхорра Ларна, а то и с разборками с Тейранами и их убийством, со странным состоянием Энтарии после этого и её быстрой беременностью, с моим упорным желанием держать этот брак и ребёнка в тайне, хотя объективно Неспящие не проявляли к Халэнну никакого интереса даже после разборки в доме Броншера.

Да и драконы с драконессами, хоть это и не одобряется, могут использовать зелья, добавляющие их ароматам больше мужественности или женственности (даже люди такими иногда пользуются для переговоров с драконами!), он мог предположить, что я вся обмазываюсь чем-то подобным.

То, что я сначала не дала себя трогать, могло вызвать вопросы.

Если так, я зарождающиеся сомнения Элора очень своевременно развеяла. Если же у Элора от шока просто связная речь отказала, и он что-то другое хотел сказать, попросить о чём-нибудь как мужчина мужчину… то ничего страшного: лишнее доказательства моей драконистости лишним не будет. Правда, Элор мог ещё подумать, что Риэль жива и периодически меняется местами с Халэнном… Тогда он проверит меня ещё несколько раз.

«Многоликая, — позвала я. — Можешь ли ты некоторое время постоянно исполнять обязанности члена?»

Я не услышала, лишь ощутила, что она согласна на это.

«И Жаждущий тебе не помешает?» — уточнила я: вся она в паху не нужна, но тогда охват Жаждущего будет или не полным, или не таким плотным, а он у нас тот ещё затейник.