— Что-нибудь желаете? — она махнула на стол, заполненный посудой под серебряными с золотой инкрустацией колпаками, на графины.

Голода я не ощущала. Как и кончиков своих онемевших пальцев. Мотнув головой, направилась к двери, толкнула.

Та не поддалась.

Дверь комнаты Элора впервые не открылась передо мной. Я толкала её, толкала и никак не могла поверить, что это происходит на самом деле. Похоже, опять какой-то кошмар.

— Господин Элоранарр велел оставаться в комнате, — мягко сообщила Сирин Ларн. — Сказал, что Тордосов сам покормил, а вам велел отдыхать. И ещё он книги принёс — если хотите, можете почитать.

Я медленно развернулась к ней. Побледнев, Сирин Ларн отскочила за секретер и уже из-за него невинно хлопала ресницами:

— Простите, это не мой приказ, это его.

Элор меня запер… Элор запер меня, офицера ИСБ, Бешеного пса, дракона, в его комнате, словно одну из своих драконесс.

Он… он…

Усилив мышцы и кости, я врезала кулаком в дверь. Сирин вскрикнула. Руку прострелило болью до локтя. Но дверь не поддалась.

Сдерживать огонь было сложно. Он снова полыхал во мне. Теперь я уверена, что император не убирал мою подпитку от родового артефакта, просто какое-то время я не ощущала эту чужую магию.

Витрины с перьями крошить нельзя — Халэнн в клубе коллекционеров числится, он бы так не сделал.

Схватившись за метку Элора, я влила в неё магию и мысль: «Если через десять минут не выпустишь меня, я начинаю раздевать Сирин Ларн».

От возмущения происходящим у меня даже крылья встопорщились, пролезли сквозь щели в мундире. Сирин Ларн присела за секретер, а я принялась ходить вокруг кровати. Ни есть, ни пить мне не хотелось: все эти инстинктивные порывы могли натолкнуть Элора на очень правильные мысли в моём отношении, и это пугало до дрожи.

Нельзя позволять ему поступать со мной, как с драконессой!

И я сама виновата, что позволила ему так заботиться обо мне. Но теперь, когда я в состоянии за себя отвечать, надо провести соответствующие границы.

Ярость прекратилась так же внезапно, как началась, вместо неё пришло опустошение с единственным желанием — лежать и ничего не делать, не думать, даже не дышать. Пламя тоже больше не горело.

И раз уж меня больше ничего так сильно не тревожило, я втянула крылья и села на кровать, придвинула к себе стол, принялась снимать колпаки с тарелок. Рыба… рыба… рыба… мясо! На мясо я только взглянула, но пробовать не стала, чтобы не выдать свои нехарактерные для Халэнна пристрастия, взялась за вилку и тарелку с печёной красной рыбой в пряностях.

Аппетита по-прежнему не было, но я пользовалась случаем: сейчас творится непонятно что, не факт, что в ближайшее время удастся поесть нормально. Да и я за обедом выгляжу адекватнее, чем в бешенстве бегая вокруг кровати. Я ещё не забыла, как Элор забрал моё оружие после сражения с вампирами, подозревая его дурное на меня влияние.

Нет-нет, я буду вести себя спокойно и уравновешенно, чтобы запирание меня здесь выглядело глупостью. Тем более, сейчас я действительно равнодушна ко всему.

Я лениво жевала кусок рыбины с листиком салата, когда Элор соизволил вернуться. Остановился в дверях, оглядел меня. Витрины. Секретер, за которым пряталась Сирин Ларн.