— Почему вы так решили, Альберт? У вашего сына изначально были с Марси непростые отношения, — попыталась защититься я.
— Во время похорон твоей матери Чарльз встал и сказал, что она была ему как мать. Но это неправда: у него же есть своя мать! Живая! — Свекор всегда был очень пассивным, но сейчас в его голосе появились агрессивные нотки.
Я с трудом заставила себя успокоиться.
— Знаете, Альберт, я понимаю, что слова Чарльза могли ранить вас. Но ведь сказал это он, а не я.
Если бы только свекор знал, что Чарльз говорил про них с матерью. Как он рассуждал о наследстве в случае, если бы родители погибли в автокатастрофе.
— Ты всегда плохо к нам относилась, когда мы приезжали в гости, — продолжал Альберт.
— Да только я одна вас и обслуживала, когда вы нас навещали! Чарльз вас полностью игнорировал. Разве вы этого сами не замечали? Почему вы сейчас обвиняете меня во всех грехах?
— Ты очень себе на уме, — заметил отец мужа.
Я не могла переубедить Альберта. Кроме этого, я чувствовала, что мне трудно дышать. Так что я встала из-за стола и вылила остатки чая в раковину. Видя, как темная жидкость исчезает в сливе стальной раковины, я представила себе, что это моя собственная желчь, поднимающаяся к горлу.
— Я вижу, что этот разговор ни к чему не приведет. Я лучше пойду помогать папе упаковывать вещи перед переездом.
Я поставила чашку в посудомойку и вышла из кухни. Закрывая дверь, я слышала, что Альберт еще что-то говорит. Я села в автомобиль, завела мотор и расплакалась.
Я тронулась с места. При выезде из поселка я поехала налево по знакомой мне дороге. Мысли путались, в голове был полный бардак. Потом повернула направо и поехала на север. Над дорогой смыкались кроны высоких деревьев, и я ощущала себя в безопасности, словно деревья меня защищают. Я ехала без цели, просто для того чтобы собраться с чувствами.
По пути мне встречались места, связанные с драгоценными воспоминаниями. Я проехала супермаркет, в котором мы отоваривались, когда я впервые приехала к Чарльзу в гости. Магазинчик My Favorite Things, в котором продавались домики для кукол и где мы с Элли провели много часов. Ресторан Wagon Wheel, где готовили лучший в мире завтрак и где я однажды застряла в снегу, а Чарльз приехал, чтобы меня откапывать.
Я проезжала по местам, где проходила наша с мужем жизнь, и пыталась понять, что же произошло. Была ли между нами любовь? Может быть, и не было. Слезы текли по лицу, и мне казалось, что тело стало деревянным и бесчувственным.
По извилистой дорожке я подъехала к небольшому дому, в котором мы жили, когда у нас появились дети. Я доехала до спуска, который они называли «Холмик Уииии!». Даже уже переехав, зимой Элли и Сэмми часто просили привезти их сюда, чтобы спуститься с Холмика, визжа: «Уиии!»
Я смотрела на наш старый дом и думала, как же счастливы мы были тогда. Вдыхала воздух, наполненный ароматами весны, и чувствовала, как становлюсь невесомой.
Медленно вернулась к машине, съехала с пригорка, вырулила на шоссе и направилась в сторону квартиры отца. Когда я вошла, он стоял с телефонной трубкой в руке, которую тут же положил, как только увидел меня.