Потом я залезла в дневник мужа, там он, видимо, для закрепления повторил те же мысли:

Сначала я подумала: «Может, бросить водопад Чарльзу в лицо?», а потом просто выбросила в мусорное ведро.

Шли дни. В новом доме делали ремонт. Я ждала переезда с воодушевлением. Каждый раз, когда мы с детьми приезжали туда, мы еще лучше узнавали соседей. В коттеджном поселке было в общей сложности четырнадцать домов. В восьми из них проживали одинокие женщины с детьми. Я чувствовала, что подружусь с соседками и в их компании не буду ощущать себя разведенной неудачницей.

Однажды во вторник вечером Чарльз вошел на кухню и поставил меня перед фактом:

— Мои родители приедут на выходные.

— На эти выходные? Но мы же должны собирать вещи перед переездом. Это не самое подходящее время.

— Отец с матерью хотят увидеть детей, пока мы еще живем вместе.

Я вспомнила, как Чарльз злился, когда во время моей болезни папа часто меня навещал. Его также раздражала и отвлекала моя племянница Лиза, которая приезжала из Денвера, чтобы морально поддержать меня между операциями. Супруг считал, что члены моей семьи грубо вторгаются в его жизнь, нарушают его границы.

Но я прикусила язык и ничего не сказала. Мы еще не договорились о том, у кого и сколько дети будут жить, и мне не хотелось накалять атмосферу перед важным обсуждением.

Родители мужа приехали, и, как это всегда было ранее, Чарльз в их присутствии был очень напряженным. Они же меня по большей части игнорировали и общались только с Элли и Сэмми.

Днем в воскресенье у меня произошел очень любопытный разговор с моим свекром Альбертом. Я что-то делала на кухне, Чарльз со своей матерью увезли детей в бассейн. Альберт уснул в кресле в гостиной. Проснувшись, он зашел на кухню и присел на стул.

— Хотите чего-нибудь выпить или съесть? — любезно поинтересовалась я.

— Нет, Ди, спасибо, — ответил Альберт и замолчал. Его молчание было тяжелым, как наковальня.

— Все это совсем не просто, — сказала я. — Не знаю, что вам говорил Чарльз, но я надеюсь, что мы будем продолжать поддерживать отношения.

Я не испытывала к его родителям большой любви, поэтому в моих словах было больше вежливости, чем искренности. Тем не менее, я понимала, что дети должны общаться со своими бабушками и дедушками.

— Это вряд ли. Ты сделала несколько очень страшных вещей, — Альберт плотно сжал челюсти, и я заметила, что веко его левого глаза слегка задергалось.

«Что?!» — подумала я, но вслух сказала:

— Не знаю, какие страшные вещи вы имеете в виду. Наверное, оба супруга должны нести ответственность, если их брак не сложился. Может быть, Чарльз ждал, что я всегда буду такой, какой была до свадьбы. Но у нас появились дети, а потом у меня — рак. Я не могла поддерживать Чарльза, как раньше, поддержка нужна была мне самой.

— Ты настроила его против матери, — оборвал меня Альберт, — и испортила их отношения.

Я с трудом верила своим ушам. С самого начала нашего знакомства Чарльз повторял, что ни капли не уважает свою мать. Так при чем здесь я?!