Периодически, словно на автомате, я стремилась добиться его одобрения и поддержки. Иногда мне хотелось восстановить нашу былую душевную связь. Я думаю, что это происходило оттого, что я чувствовала себя ужасно одинокой. К тому же мне нравилось быть замужем, нравилось, что меня окружают члены семьи. При этом в душе я понимала: хотя внешне Чарльз часто производил впечатление абсолютно здравомыслящего человека, у него были серьезные психологические проблемы, и по отношению ко мне он вел себя все больше и больше как подлец и садист. Я осознавала, что в лучшую сторону муж уже не изменится, и если хочу сберечь свой рассудок и желаю нашим детям лучшей доли, то обязана с ним расстаться.

— Мама, дедушка с бабушкой уезжают. Выйди, чтобы с ними попрощаться, — с этими словами Сэм подбежал ко мне и потянул за руку.

— Хорошо, хорошо, уже иду, — я вышла на улицу, обняла Марси и Альберта и вместе с детьми и Чарльзом махала рукой вслед их отъезжающему автомобилю. Начался снегопад.

Оба ребенка совершенно неожиданно захотели посмотреть один и тот же фильм — «Звездные войны». Пока они были заняты, я решила пойти в офис и сделать кое-что по работе.

— Давай сходим к семейному психологу, — предложил внезапно появившийся в дверном проеме Чарльз. Выражение его лица было вопросительным.

Я посмотрела на мужа пустым и бесчувственным взглядом.

— Зачем ты хочешь идти к семейному психологу?

Я вспомнила ужасные слова обо мне, которые супруг написал в одном из последних писем Виктории:

Чарльз никак не мог ответить на мой вопрос, и я сделала это за него:

— Не думаю, что наши отношения улучшатся.

— Хм… Наверное, не улучшатся. — Я почти уверена в том, что уловила на его лице чувство облегчения.

Он посмотрел на меня и произнес неожиданно мягким тоном, которым уже давно со мной не говорил:

— Я не хотел, чтобы все так вышло. Ты не сделала ничего плохого. Это просто судьба.

Я промолчала, но в моей голове пронеслось: «СУДЬБА??! Ты годами изменял мне! Пренебрег мной, когда больше всего был нужен! Свои интересы всегда ставил выше меня и детей! А теперь говоришь про судьбу?!»

Элли начала чаще болеть. Стоило ей выздороветь и неделю походить на занятия, как звонила школьная медсестра и говорила, что у дочери поднялась температура. Еще у Элли стремительно менялось настроение. Раньше она была веселым, активным, спортивным ребенком, с массой интересов и увлечений, но теперь стала молчаливой и мрачной. Дочке все время было скучно, и она не могла придумать, чем себя занять. Школа Элли не интересовала, она часто забивала на домашку, успеваемость снизилась. Она закрывалась и пряталась в своей комнате. Во время уборки я находила у нее мои вещи, которые она брала без спроса.

Однажды вечером мы ждали к ужину Чарльза, который сказал, что будет в шесть. В четверть седьмого муж позвонил с сообщением, что задержится минимум на час и чтобы мы начинали без него.

— Папа постоянно врет! — закричала Элли, убежала, хлопнув дверью, закрылась у себя и не открыла мне, даже когда я несколько раз стучала.