С рождением Сэма в нашем доме на две спальни стало очень громко и тесно. Первые несколько недель Элли нравилось играть роль старшей сестры, но потом это занятие ей надоело.

— Мама, а мы можем брата отправить назад или поменять на сестру? — однажды утром спросила меня дочка. — Он слишком много плачет. Я устала от шума.

— Почему бы тебе не посмотреть «Русалочку», милая, а я укачаю Сэмми на веранде, — ответила я и подумала: «Элли, ты даже не представляешь, как от этого шума устала я».

С дочкой в свое время было гораздо проще. Она была спокойным ребенком с крепким здоровьем, к тому же я кормила ее из бутылочки, и Чарльз часто сменял меня ночью.

Но с Сэмом было все иначе. Он мало спал, мало ел и по ночам вставал каждые полтора часа. Я кормила грудью, и тут Чарльз меня заменить ну никак не мог. Иногда он после кормления укладывал сына себе на живот и гладил по спинке. Я на некоторое время забывалась сном, но уже через какой-то час-полтора все повторялось вновь.

Педиатр говорил, что у малыша колики, ничего особенного. Но на самом деле проблема оказалась не в этом. Через три месяца мы установили, что у Сэма аллергия на белки коровьего молока. Я полностью отказалась от любой молочной продукции, и жизнь стала в некотором смысле проще.

Сразу после этого Чарльз начал недвусмысленно намекать, что мне пора вернуться к работе. Одного его дохода было недостаточно, чтобы содержать семью и платить по кредитам. Мои мама и папа приезжали на выходных, чтобы я могла выкроить время для пациентов, но в воскресенье вечером они снова уезжали домой. Родители Чарльза предлагали помощь, но мы боялись оставлять с ними детей.

Однажды, когда Элли было полтора года и свекор со свекровью гостили у нас, мы всего на несколько часов оставили их с дочкой. Ей тогда нравилось перед сном принимать ванну. Я сказала свекрови:

— Дом старый, вся сантехника тоже. Перед тем как посадить Элли в ванну, обязательно потрогайте воду. Вы могли настроить одну температуру, а через две минуты она уже будет другая.

— Не волнуйся, я знаю, как купать детей.

Когда мы вернулись домой, Элли все еще не спала. Она, засунув большой палец в рот, сидела на диване и держала в руке свою любимую мягкую игрушку — собаку Аку. По лицу дочки было видно, что она минут двадцать назад ревела, а когда я приспустила ей штаны, то заметила на ногах красные пятна от горячей воды.

Чарльз считал свою мать слабой, ни на что не способной и даже бестолковой женщиной.

— Я физически не могу находиться рядом с ней больше часа, потом у меня появляется головная боль, и мне становится плохо, — говорил он.

Мне не нравилось его презрительное отношение к Марси, но я всегда искала причины его негативных чувств. Я никогда не думала, что когда-нибудь муж будет относиться так же и ко мне. Что дети, доставшиеся нам с таким трудом, превратят меня в его глазах в Марси-2 — «мать», которая просто не может быть хорошей.

Отношения развиваются, у них есть свой жизненный цикл. Иногда они становятся более крепкими и зрелыми. Иногда умирают. Времена, когда мы с Чарльзом смеялись и он дарил мне цветы, стали редкими в нашей все более и более унылой совместной жизни.