Странно. После встречи с Дэем я вдруг начала видеть в людях красоту. В давних знакомых, в случайных прохожих, в сокурсницах.
– А отец выезжал в какие-нибудь командировки?
– Не смеши. Нас всех охраняли так, что шагу ступить нельзя было. Зимой, когда темнело рано, иногда вызывали патруль, чтоб до подъезда проводить. Почему тебя вдруг это заинтересовало?
Я пожала плечами, старательно изображая равнодушие.
– Просто любопытно. Я бы спросила отца, но он постоянно боится сказать что-то лишнее. И маму обрывает.
Терлен взглянул на часы.
– Ладно, малышка, мой обеденный перерыв заканчивается. Демоны бы забрали того, кто выдумал работать в выходной. Скажи отцу, скоро нагряну в гости.
С Дэем мы договорились встретиться на набережной. Летом тут была танцплощадка и стояло несколько столиков, вынесенных из кафе, но сейчас осень, и только ветер гоняет мелкий мусор и опавшие листья. Дэй сидел на тумбе ограждения, беспечно повернувшись спиной к мутной речной воде.
– Привет. Не боишься навернуться?
Он пожал плечами.
– Я хорошо плаваю, – потом спрыгнул на асфальт набережной и добавил: – Но не люблю.
– Поздравь, я совершила кражу документов…
– Эй, приятель! – к нам дерганой походочкой направлялся парень лет двадцати, – огоньку не найдется?
– Не курим, – покачал головой Дэй. Парень, однако, не спешил идти куда шел, стоял и рассматривал нас с глумливой улыбочкой.
– Что-то я тебя раньше здесь не видел. У нас таких не бывает. Совсем как девка, – он протянул руку, намереваясь не то запустить пальцы в волосы Дэя, не то дурашливо погладить его по щеке. Дэй чуть качнулся назад, и движение пропало впустую. Я вдруг осознала, что наблюдаю прелюдию к уличной драке, самой настоящей, не имеющей никакого отношения к потасовке в школьном коридоре. Взвесила на руке сумку – легкая. Там только журнал, который я вынесла из больницы, и кошелек. Когда в ней полный комплект учебников и тетрадей, ею можно неслабо так огорошить. Я беспомощно огляделась. Обычно здесь довольно оживленное место, рядом рынок, но по выходным он не работает. Патруль стоит чуть дальше и вмешается, если ситуация выйдет за рамки. Вот только пока не выходит – на таком расстоянии слов не слышно. Подумаешь, разговорились двое знакомых.
– Да ты у нас недотрога. Подружка-то твоя? Поделишься?
Дэй приобнял типа за плечи, со стороны это выглядело так, будто он встретил старого приятеля. В свободной руке сверкнул нож, упираясь парню в бок.
– Вали, – одними губами сказал Дэй. – Вали отсюда.
Парень кивнул, отступая назад. Дэй подождал, пока тот не повернулся к нам спиной и не пошел прочь, убыстряя шаг, и только после этого спрятал нож.
– Ну ты даешь, – удивилась я, – тут же патруль на углу.
– Именно поэтому я и решил, что выпутываться надо быстрее. Сгребли бы всех троих, до выяснения. А второй раз за несколько дней попасть в участок – это уже признак неудачника.
– Думаешь, забрали бы? – усомнилась я. – Мы же ничего не сделали.
– А он скажет – ничего не знаю, шел мимо, попросил закурить, а они драться. Если у него нормальные документы и нет приводов в полицию, это дополнительный плюс его словам против моих. А сегодня еще и выходной, так что проторчать в участке мы совершенно спокойно могли хоть до завтрашнего утра. Полицейские тоже люди, им домой пораньше хочется. Кстати, с каждым надо разговаривать на его языке. Доходит быстрее.