Толпа начала аплодировать хозяину ямы. Бестия повернула голову в их сторону и будто кивнула, что стоявшие вокруг, скорее всего, приняли за поклон, так как аплодисменты усилились. Не обращая больше на них внимания, дракон целиком выбрался из ямы. Он долго присматривался к животным, будто раздумывая, какое из них съесть первым. Наконец он потянулся огромной лапой к самой маленькой из овец, наколол ее на коготь, подкинул над головой и поймал в воздухе, раздавив одним щелчком большущей пасти.

К аплодисментам добавились крики «ура».

Герр Кунтц заметно позеленел.

– Выпендривается, – простонал он, закрывая рот надушенным платочком. – Это проклятое животное сделало из бойни спектакль!

– Людям нравится.

– Люди!.. – фыркнул гном, но не закончил мысль, подумав, что Кутшебе могут не понравиться его рассуждения о различиях между видами.

За дальнейшей трапезой дракона они наблюдали молча. Когда под аплодисменты дракон вернулся в свою берлогу, герр Кунтц вытер пот со лба и выразил надежду, что золота и серебра в Драконьей яме действительно очень много.

– Если там вообще что-то есть, – он окинул Кутшебу серьезным взглядом. – Мне все-таки кажется странным, что никто не нашел эти сокровища до нас.

– Да кто же их искал? Когда сплавщики их прятали, вокруг шла война, а город несколько раз переходил из рук в руки. Царил полный хаос. После войны было не лучше. Краков лежал в руинах, в нем стояли армии не одного, а сразу двух агрессоров. Умереть здесь было проще, чем выжить. Даже те, кто знал о сокровищах, боялись за ними вернуться.

– А после Предела? Почему ни один маг не нашел их? Почему дракон их не почувствовал?

– Может, из-за чакры? А может, потому, что холм полон забытых древних легенд, костей, руин, святых деревьев и фигурок запрещенных богов? Тут никто не копает, герр Кунтц, никто ничего не ищет. Считается, что все в этих скалах и в этой земле укрепляет могущество Вавеля. Раскопки здесь – это чистое святотатство.

– То есть нам еще и это придется взять на свою совесть?

– У вас есть совесть, герр Кунтц? Какая бесполезная вещь…

Гном неискренне рассмеялся.

– А вы? Господин Океанский, не буду скрывать, я старался кое-что о вас разузнать. Но никто никогда не слышал о господине Океанском. Это ничего, я понимаю, что вы представились нам фальшивой фамилией. Я спросил у предсказателей, а людям, чувствительным к энергикам, приказал следить за вами. И знаете что? Предсказатели не могут вас почувствовать, не могут увидеть ни вашего прошлого, ни будущего. А те, другие, могут только сказать, что вы находитесь под особой защитой, которой они не понимают, но которая, по их мнению, может быть каким-то видом проклятия. Вы думаете, такие вещи помогают вызвать доверие к вам?

– Пусть полтонны серебра помогут вам укрепить доверие, герр Кунтц. И еще четверть тонны золота. Столько там осталось.

– И вам это известно от духов? Ведь ни с одним из тех, кто мог бы хоть что-то знать, нельзя наладить связь?

– Тех, которых легко найти, я отсек.

– Кто вы такой, черт побери, что у вас такие возможности?

– Герр Кунтц, разве я спрашиваю, кто вы такой и как на самом деле ваша фамилия? Что вы делаете в Кракове, если вам не грозила никакая опасность в Берлине, откуда вы вернулись год назад. Нет, герр Кунтц, я вас об этом не спрашиваю. Я верю, что вы, как и я, хотите заработать. Полтонны серебра, герр Кунтц. Это не нападение на банк. Это проникновение в вавельское подземелье, одно из наиболее охраняемых мест в городе. Нам предстоит обмануть дракона и стражу, спрятаться от предсказателей и вывезти почти тонну драгоценностей за одну ночь. Такие вещи требуют приготовлений, а эти приготовления стоят денег. Я не какой-то воришка или бандит, герр Кунтц, я серьезный инвестор. Если бы я не купил страховку от предсказателей, мне пришлось бы опасаться лучших ясновидцев с вавельского холма, так как они знали бы об этом нападении еще до того, как я вам его предложил. А вы обеспокоены тем, что я принимаю меры? Радуйтесь этому, герр Кунтц. Лучше подумайте о том, что я оплатил страховку, которая защищает нас всех!