Вслед за мной опомнился Аристарх и отсыпал свою толику изысканных дифирамбов в адрес кулинарного творения подданных Сиятельного Князя-Координатора.

Не успели мы с Аристархом расправиться с предложенным угощением, как входная дверь широко распахнулась, и в кабинет без предварительного доклада вошли Аполлинарий Митрофанович Невструев и (я глазам своим не поверил!) Катаржина Ковальски.

При появлении ветреной полячки я был несказанно удивлен, нет – буквально ошарашен. В результате едва не уронил чашку с остатками кофе себе на колени. Экий получился бы конфуз. Впрочем, приглядевшись повнимательнее, понял, что это вовсе не та девушка, с которой я познакомился в Неаполе. У Катаржины были золотистые волосы и зеленые глаза, у этой дамы глаза – ярко-голубые, а волосы светло-русые. В остальном же сходство удивительное.

– Фантастика! – откровенно пялясь на дубликат своей неаполитанской подруги, воскликнул я. – За исключением отдельных деталей… Фантастика!

– Что же ты, милый! – обращаясь ко мне, заговорила вошедшая откровенно обиженным тоном. – Не узнал свою Катаржинку? – И надув свои и без того пухлые губки, капризно топнула ножкой: – Все вы мужчины такие… такие ненадежные… ветреные!.. Очаруете девушку, влюбите в себя и в кусты!..

Вот это да! И голос, и манера держаться, и какие-то еще фиксируемые лишь на подсознательном уровне детали – все говорило в пользу того, что передо мной стоит именно моя старая знакомая… точнее молодая… Тьфу ты – совсем запутался!..

– Ну полноте, Катюша, – широко заулыбался Владыка, – поглумилась и хватит. – И обратившись ко мне, сказал: – Уважаемый Андрей, позволь представить тебе нашу Екатерину Синицыну, известную тебе как Катаржинв Ковальски – врач сексолог из Вроцлава…

– Но глаза и волосы! – ошарашенно пробормотал я.

– Ах это, – Великий Князь ничуть не обиделся на меня за то, что я его невежливо перебил, – привыкай, Андрей, чай не с обычными людьми связался – чародеи мы и кое-какими возможностями обладаем. Да ты и сам, благодаря своему целительскому дару, вполне способен изменять не только цвет своих глаз и волос, но даже внешний облик. А насчет Катеньки, не заморачивайся – там, в Неаполе, она была, по сути, твоим куратором. Сам понимаешь – человек ты новый, чего ожидать от тебя, нам неизвестно, именно по этой причине к тебе и приставили проверенного надежного товарища…

– Почему же, в таком случае, вы не отправили ее вместе со мной на следующие задания? – вновь неучтиво прервав речь хозяина, ехидно поинтересовался я.

– А вот этого не надо! – Владыка «погрозил» мне пальчиком. – С тебя же не убыло, да и Катюше понравилось – насколько я разбираюсь в бабской психологии. Только не обольщайся и выкинь из головы все эти далеко идущие планы матримониального свойства. Перепихнуться разок-другой-десятый – это наша Катя со всем ейным плезиром, но насчет уз Гименея, извините, она девушка свободная и за свободную любовь обеими руками и растопыренными ногами. Впрочем, что это я тут за адвоката? Поговори-ка с ней сам с глазу на глаз.

Пошловатая манера Владыки сильно зацепила мое самолюбие. Я хотел тут же ему возразить, начать доказывать, что Катя не такая, что она меня все-таки любит. Но, взглянув на бесстыже ухмыляющуюся бывшую подругу, к тому же, ничуть не задетую обидными речами своего патрона, понял, что Великий прав. Обидно, конечно, что в постель с тобой ложатся не по своему хотению, а по барскому велению. Ну да ладно, как-нибудь переживем. В следующий раз постараюсь быть разборчивее в связях. А все-таки здорово они меня подцепили там, в Неаполе! Ведь знали наверняка, на что я клюну. Ловко, очень ловко сработано…