Хазары тоже ушли.
Очень напряженные и задумчивые.
Ярослав не поставил бы на жизнь и светлое будущее Захарии и ломаной медной монетки. Но надежды на то, что ему удастся с ними наладить взаимовыгодное сотрудничество, не терял. В конце концов его предложение было им выгодно. В какой-то мере. Во всяком случае, этот формат взаимоотношений был намного лучше обычного противостояния и борьбы.
Шесть лет подходили к концу. Шесть долгих и очень насыщенных лет. Что будет дальше? Он не знал. Пелагея недавно родила ему второго ребенка. Снова сына. И это не могло не радовать. Жизнь вроде бы налаживалась. Но Ярослав не надеялся на то, что его оставят в покое. Особенно теперь. Да, пусть он и отказывается от престола, но его все равно считают наследником Вардана. Со всеми, как говорится, вытекающими…
Эпилог
863 год, 25 ноября, Константинополь
– Значит, консул… значит, Новый Рим… – тихо произнес Вардан после того, как Лев Философ закончил свой доклад.
– Legio aeterna vitrix! – патетично произнес глава делегации. – И он действительно непобедим! Шутка ли? Двести человек вышли в поле против двух тысяч и устояли. Да, при поддержке стрелков. Но они устояли! На моих глазах! Это просто что-то невероятное!
– Легион… и как он его назвал?
– Legio I Venedica с легионным символом – скорпион. Он использовал раннюю символику легионов. Василий себе и титул взял не просто так. Явно с намеком.
– Я догадался, – мрачно буркнул Вардан.
– Насколько сильны эти… легионеры? – поинтересовался патриарх Фотий, на котором лица не было. Бледный. Мрачный. Подавленный… практически раздавленный…
– Если он соберет хотя бы три-четыре тысячи таких бойцов, то они смогут пройти победоносным маршем, разгромив все полчища магометан. Даже эти три сотни, каковые у него есть, включая полсотни лучников и всадников, уже смогут, приняв участие в крупной битве, переломить ее ход.
– А ты говорил, что не может быть, – тихо пробурчал Василевс, глядя на Фотия. – И вот – победа. И эти старые идолы вновь на его стороне. И они вновь оказались сильны. Ты слышал уже, что говорит столичная чернь?
– Поболтает и заткнется!
– Им кто-то рассказал уже всю эту ересь о том, что Всевышний имеет разные ипостаси. И что Иисус или Бог Отец – это только один из них. И что, ежели желаешь успеха в бою, то молиться нужно Аресу, который есть ипостась Всевышнего как воина, если хочешь любви, то Афродите…
– Чушь! – воскликнул Фотий.
– Но черни это понравилось, – заметил Вардан. – Ты ведь знаешь, что они и так молились и молятся иконам, почитая их как идолов. Лев Исавр не просто так начал бороться с иконами. Василий же… он предлагает что-то полностью противоположное. Он словно предложил черни то, чего они так давно искали… так жаждали… к чему стремились…
– Но это полностью противоречит учению Святых отцов – основателей церкви! – вновь воскликнул Фотий.
– Василий говорит, что в былые времена такое уже бывало, – произнес Лев Философ. – Что церковь изменилась невероятно с первых дней своей жизни. И что христианство семьсот лет назад и сейчас – это две большие разницы.