Крейчий был подозрительно многословен, совершенно не похож на себя прежнего, молчаливого, угрюмого и подозрительного, а это настораживало. Боль в теле совершенно не ощущалась, настолько были напряжены нервы, натянуты как стальные струны.

– До вчерашнего дня я был уверен, что вы, большевики, одержите победу в гражданской войне, хотя сам, как и многие русские, ненавижу вас всей душою. На выбор народу вы дали два варианта – или возвращение прежних порядков и царя, это совершенно не устраивает большинство населения, или ваша «советская власть», представленная одними большевиками. Это, кстати, показал недавний съезд – все ваши политические противники основательно запуганы, и вы их давите поодиночке, как хорь курей.

– Вы уверены, что золотопогонники смогут победить? Наша 30-я дивизия уже гонит вашу 3-ю и скоро будет здесь. Посмотрим тогда, какие песни вы запоете на новый лад…

– Вы еще доживите до ее прихода!

Глаза полковника Крейчия сверкнули такой нескрываемой злобой, что председатель ревкома сглотнул шедшие наружу слова вместе с кровью. Действительно, что стоит сейчас его жизнь – выволокут ночью к Ангаре да утопят в проруби, как Колчака.

– Дело в том, что нет больше белых, а будет народная советская власть, – Крейчий произнес слова без всякой иронии, просто констатируя как непреложный факт, как некую неизбежность, ни от кого не зависящую. Затем полковник внимательно посмотрел в ошеломленное лицо Ширямова, усмехнулся и, подумав, медленно заговорил:

– Я тоже был удивлен не меньше вас, но сразу же припомнил, что у белых много генералов, отнюдь не монархистов, а эсеров и по духу, и по службе у этих ваших идейных противников – тот же Каппель, Галкин и другие, что пришли к Иркутску. И они кое-чему у вас научились, вот только обещания у них будут подкреплены не пустыми словами, а звоном презренного металла. А это, думаю, будет очень убедительный аргумент в их пользу в глазах обнищавшего населения.

Ширямов промолчал – возразить тут было нечего, он и сам прекрасно знал насквозь житейские мысли крестьян. А на 400 миллионов золотых рублей можно прикупить много всего для малочисленного населения огромного по размерам края.

Плохо, очень плохо, что чехи передали литерные эшелоны каппелевцам. Теперь золото Колчака надолго затянет гражданскую войну, и не факт, что здесь удастся победить – уж больно непредсказуемы сибирские мужики, которые вряд ли будут принимать без принуждения «продразверстку», которую неизбежно введут, так как взять хлеба для голодающей России просто неоткуда, кроме как отобрать у сытых сибиряков.

– Вы, большевики, стоите за диктатуру пролетариата, опору на малочисленных рабочих и массу крестьянской бедноты, – Крейчий неплохо разбирался в политической подоплеке, показывая свою эрудицию. И неудивительно, если знать, сколько лет он провел в России. Да и здесь постоянно якшался, как знал председатель ВРК, с различными левыми и «демократическими» представителями.

– Вам удается побеждать, стравливая своих противников, – еще римляне говорили «разделяй и властвуй». Но теперь нет белых, а будет другая власть советов – уже Народных. И у нее будет крепкая опора в Сибири – здесь много зажиточных хозяев и мало пролетариата и сельской бедноты. Ваши идейные противники, не без нашей полезной для них помощи, конечно, смогут объединиться против вас единым фронтом – ведь ничто не сближает людей так, как один общий враг. Примеры были – Уфимское совещание позапрошлого года, жаль, что Директория продержалась недолго и ее свергли сторонники прежних порядков.