А впрочем, среди потока фальшивок попадались и самые настоящие рецепты, выписанные по всем правилам самыми настоящими врачами: далеко не все служители Гиппократа отличались высокой моралью и за небольшое вознаграждение готовы были поступиться и убеждениями, и предписаниями…
Да и аптекари были не без греха – некоторые. Еще в августе 1914 года сыскная полиция знала владельцев Сухаревской аптеки – семейную пару Гранат, которая, не заморачиваясь отсутствием у клиента рецепта, продавала всевозможные спиртосодержащие лекарства и эфир. Супругам пришлось заплатить три тысячи рублей штрафа. Большого распространения их почин не получил: не благодаря поголовной честности остальных аптекарей, а исключительно оттого, что вскоре в продаже появились «Одеколон № 3» и его «фруктово-ягодные» собратья, и все это можно было купить без малейшего труда и рецепта.
Власти (должно быть, от отчаяния) пообещали премию в 200 000 рублей тому, кто изобретет «рвотный денатурат», который просто невозможно пить, потому что он тут же просится наружу. Нет сомнения, что нашлись химики, прельщенные размерами премии и начавшие эксперименты, но за премией так никто никогда и не появился…
Из деревни хлынул могучий поток самогона, пользовавшегося большим спросом, потому что гнали его из зерна. Тут уж наши мужички, вмиг ухватившие конъюнктуру рынка, сами того не зная, повторили американский опыт – в Штатах домашнее яблочное и кукурузное виски (то бишь тот же самогон) гнали на каждой второй ферме, не считая каждую первую, практически с момента рождения на свет Соединенных Штатов, а уж во времена «сухого закона» и вовсе хлынуло море разливанное…
Ну и, наконец, прямо-таки грандиозный размах приняла торговля спиртным из-под полы – на складах его скопилось столько, что остатки допивали уже в Гражданскую, а кое-где и попозже.
Одним словом, хотели как лучше, а получилось как всегда. В точности как в США…
Ну а что же полиция? Тут обстояло по-всякому. Лучшая ее часть, тогдашние «правильные менты», работала всерьез, послаблений не делала и в лапу не брала. Обрушивалась на любителей «безобразия нарушать и водку пьянствовать» со всем усердием. Задачу ей облегчало еще и то, что в данных обстоятельствах не было надобности тащить виновных к судье, судебному следователю или прокурору. Решения о наложении штрафов (весьма даже крупных) и прочих «ущемительных» мерах принимал непосредственно градоначальник, получивший это право согласно новому «положению о чрезвычайной охране».
Успехи были. Владелец ресторана «Новая Моравия» налетел на штраф в три тысячи рублей из-за того, что в его заведении полиция обнаружила одного-единственного пьянехонького клиента, то ли «соуса» перебравшего, то ли «чаю». Еще больше не повезло содержателю ресторана в «Новом пассаже» – там застукали полный зал пьяных. Ресторатора лишили права на торговлю теми слабоградусными напитками, что были дозволены, да вдобавок отменили лицензии на все виды развлечений и увеселений: оркестр, цыганский хор, даже одинокие пианино с тапером и биллиард (в те времена разрешение на все виды «увеселений» выдавал опять-таки градоначальник, он же мог в два счета и отобрать).