Анна ничего не ответила, и Джульет снова взялась за иголку. Комната выглядела тусклой, сестры тоже никак не оживляли ее серости. Прошло минут пять: Анна не отрывалась от оконного стекла. Потом с решительным видом отстранилась, устремила взгляд в пространство и сказала:

– Ты, наверное, подумаешь, что это мне приснилось. Ну, пока я тут сидела – весь этот час. Думала. Да, это был сон.

На этот раз промолчала Джульет.

Анна прошептала:

– Видно, это вода меня усыпила; я задумалась о дожде – откуда он берется и куда исчезает сквозь решетки возле тротуаров, подумала о тех глубинах, и вдруг появились они. Мужчина и женщина. Внизу, в водостоке, под мостовой.

– И чего ради они там оказались? – спросила Джу-льет.

– А разве нужна какая-то причина?

– Не нужна, если у них с головой не в порядке, – продолжала Джульет. – В подобном случае никаких причин не требуется. Сидят себе в водостоке – и пускай сидят.

– Но ведь они не просто так сидят там, под землей, – проговорила Анна с понимающим видом, склонив голову набок и поводя глазами под полуприкрытыми веками. – Нет, эти двое – они влюблены друг в друга.

– Ну и ну, – отозвалась Джульет, – они что, забрались туда любовь крутить?

– Нет, они там уже много-много лет.

– Ты хочешь сказать, что они живут в водостоке не первый год? – возмутилась Джульет.

– А я разве сказала, что они живут? – удивленно переспросила Анна. – Ну конечно же нет. Они мертвые.

Дождь швырял в окно пригоршни дроби; стучавшие о стекло капли собирались вместе и струйками стекали вниз.

– Вот как, – протянула Джульет.

– Да, – радостно подтвердила Анна. – Мертвые. И он, и она. – Эта мысль, казалось, доставляла ей удовлетворение, словно это было удачное открытие, которым она гордилась. – Он походит на очень одинокого человека, который в жизни никогда не путешествовал.

– Откуда ты знаешь?

– Он походит на человека, который никогда в жизни не путешествовал, но всегда этого хотел. Это видно по глазам и по немощному телу.

– Выходит, ты знаешь, как он выглядит?

– Да. Он очень болен и очень красив. Бывает ведь, что болезнь делает мужчину красивым? При болезни лицо худеет и становится более выразительным.

– Так он же мертв? – спросила старшая сестра.

– Уже пять лет.

Анна говорила медленно, ее веки ритмично то приподнимались, то опускались, словно она собиралась поведать долгую историю и, зная об этом, хотела развернуть ее постепенно, а потом ускорять и ускорять ход повествования, пока оно не захватит ее самое, а глаза ее расширятся и рот приоткроется. Но пока она не спешила – и только голос слегка дрожал:

– Пять лет назад этот человек шел по улице и знал, что проходил по этой самой улице множество раз и что ему предстоит проходить по ней еще много-много вечеров, и вот он подошел к крышке люка – такому большому железному кружочку посередине улицы – и услышал, как под ногами у него, под металлической крышкой, шумит река, которая бежит к морю, к другим странам и краям. – Анна вытянула вперед правую руку. – Он неторопливо наклонился, поднял крышку водостока, поглядел вниз на пенистый поток и подумал о той, кого хотел любить и не мог, и тогда полез в люк, спускаясь по железным ступенькам все ниже и ниже, пока не скрылся совсем и не задвинул за собой крышку люка, на которую дождь лился всю ночь…