– Деятельность кнессета приостанавливается. Вы все призваны в действующую армию. Повернулись – и пошли. Бегом!

И выстрелила в третий раз.

Этого оказалось достаточно. Как и предполагала Дина, люди, привыкшие за много лет командовать из тиши кабинетов, сколь бы храбры они ни были в молодости, пасуют, когда им под нос суешь дымящийся ствол. И, когда Полански для убедительности дал очередь в потолок, осыпав собравшихся осколками штукатурки, это стало последней каплей. Без стонов, воплей и протестов депутаты начали вставать и пошли на выход, где их ждали уже вооруженные солдаты. Вот так, про мобилизацию она не шутила. Поживут недельку в казарме, где их не будут лишний раз напрягать. Упаси боже, зачем? Главное, это не тюрьма, официально обвинить никого и ни в чем не получится, но и выйти за пределы части тоже нереально. То есть какое-то время даже самым краешком вмешаться в политическую жизнь страны они не смогут, а там уже будет поздно хоть что-то менять…

На следующий день куратор, налив ей чашку кофе, на этот раз отменного, сваренного шеф-поваром лучшего в городе ресторана, в котором они сидели и угощались за счет государства, признался ей:

– Пожалуй, в той ситуации никто не справился бы лучше. Поздравляю, майор. Но сейчас вам лучше покинуть страну, пока все не успокоится. Вы как, готовы продолжить вашу миссию?

– Так точно.

– Что же, очень хорошо. В таком случае, рекомендую вылететь завтра же. И помните: не рискуйте зря. Наступают темные времена, сложные и интересные. И, как бы ни повернулось дело, такие люди, как вы, нашей стране еще очень пригодятся.

Через два дня в международном аэропорту Тель-Авива на борт самолета компании «Эйр Франс» поднялись четыре человека. Невысокая молодая женщина с подтянутой спортивной фигурой и трое мужчин, один из которых выделялся из серой массы пассажиров ростом и габаритами. Впрочем, держались они порознь, ничем не выдавая своего знакомства, и сели в разных местах салона. После сравнительно короткого перелета до Парижа все четверо разными самолетами отправились в Лондон, благо туристические визы у них имелись, а через два дня вернулись на континент, правда, не в Париж, а в Берлин. Из этого города они уехали на автобусе, на сей раз вместе, чтобы затеряться на не слишком обширных, но зато густо заселенных просторах Европы. Охота за русскими танкистами продолжалась.

Приамурье.

Две недели спустя

Майор Чжэн чувствовал себя отвратительно. Не физически, тут-то у потомственного военного все было в норме, а, скорее, морально. Уж больно происходящее напоминало острый приступ дежавю[42]. Та же тайга, снова танки… И грязь! Русские в последнюю стычку не ограничились уничтожением техники, они еще и дороги привели в полную негодность. Мощные тягачи протащили огромные плуги, которые превращали асфальт в труднопроходимое даже для танков месиво. Ущерб жуткий… Впрочем, русские были в своем праве, и разрушенные дороги, восстанавливать которые придется не один год, – наименьшее из зол. Попытка затруднить китайской армии развертывание в случае конфликта, не более.