— Ладно, — кивнул он, соглашаясь, — так и сделаем.

До сумерек просидели в подлеске, объедая спелую чернику, и сумели кое-как обмануть голод. Рука продолжала дергать и ныть. Один раз шагах в пятидесяти неспешно протрусило семейство лосей самого обыкновенного вида, но никакие неандертальцы не показывались. Спокойный пересвист птиц в ветвях усыплял бдительность. Неистово жрали комары. Перед закатом начал донимать мельчайший гнус и очень скоро остервенил Юрика до полного забвения страха перед волосатыми каннибалами.

— Пошли, что ли?

Юмми, ничуть не меньше мужа страдавшая от кровососов, умоляюще замотала головой:

— Еще светло.

— Ну как хочешь, — и Юрик выпрямился во весь рост. — А я рискну. Как бы там у нас Дверь не завалили, пока мы тут с тобой сидим…

— Там нельзя завалить, — возразила Юмми. — Там обрыв.

— Ну, не знаю, что уж там Растак придумает, — со злостью заявил Юрик, яростно отмахивая гнус здоровой рукой, — а только Дверь он Волкам не оставит. Что, скажешь, не так?

И двинулся, шурша кустами, вон из леса.

— Не делай этого, любимый! — чуть не плача, крикнула Юмми.

— А, — махнул рукой муж, извлекая из-за пояса топорик, и добавил с угрозой: — Пусть сунутся, я им надбровные-то дуги пообтешу…

Забыв страх, Юмми кинулась следом. Муж умен и отважен, он настоящий воин, и не ей спорить с ним. Она, глупая, уже совершила невозможное, выторговав себе в мужья непобедимого воина из Запретного мира, — чего же больше? Неужели ей этого мало и она еще и волей его хочет владеть?

Нет, не мало.

Она сразу нашла Дверь — уже шагах в тридцати от нее по позвоночнику пробежала знакомая теплая дрожь. Скарр мог бы гордиться своей ученицей.

Две фигуры четко прорисовывались на фоне пламенеющего заката. Юмми понимала: вторая попытка может оказаться невозможной. Но она может оказаться и ненужной…

Ох, как этого хотелось!..

Поднятые вверх, чуть расставленные в стороны руки… дрожание воздуха…

Порыв ледяного ветра — в лицо. Снег, снег… Белым-бело.

И воины.

Трое. Нет, уже четверо… У каждого — волчья шкура на плечах и оскаленная морда серого хищника вместо шапки.

Где Растак?!

Крики. Короткое свистящее шипение выхватываемых из ножен мечей. Крайний справа — стрелок — уже гнет лук, а стрела была наложена на тетиву заранее… Он мерз без правой рукавицы, дышал на пальцы, но терпел, чтобы не потерять мгновения в нужный момент…

С ударом тетивы Юмми резко опустила руки. Зимний день погас в дрожащем круге. Что-то несильно стукнуло Юрика в грудь, повисело, зацепившись за комбинезон, и упало к ногам.

Наконечник стрелы. Медный, тяжелый, хорошо отточенный, насаженный на коротенькую, в полпальца, ровную деревяшку. Часть стрелы, сумевшая просунуться в этот мир.

— Успела, — виновато улыбнулась Юмми. — Прости, любимый, это я виновата… он так неожиданно пустил стрелу… Ишь, как ее обрезало Дверью… — Она вздохнула. — Жаль, что этот убийца не сунулся в Дверь сам.

Юрик потрогал грудь и хмыкнул. Да уж…

— Может, выждем денек-другой и попробуем еще раз? — предложил он.

Юмми покачала головой:

— Нас не пропустят ни завтра, ни послезавтра, никогда. У Двери всегда стоит часовой, а теперь их, должно быть, десять человек. В следующий раз они могут оказаться более проворными.