— А сюда они не сунутся? — с беспокойством спросил Юрик.

— Могут, но я не думаю, что они попытаются. Я ведь могу оказаться сильнее, чем их маг, и разрублю кого-нибудь Дверью. Зачем им это? Дикий мир опасен, рано или поздно он убьет нас, и они это знают. Им проще подождать, они ведь убеждены, что заперли нас, что идти нам некуда…

Отчего-то запершило в горле. Юрик прокашлялся.

— А… это так и есть?

Юмми печально кивнула:

— Да. Это так и есть.

Стрелок, на той поляне

Кто поздно так бежит?..

А.К. Толстой

Если Витюня лукавил, уже только по привычке требуя возвращения в «нормальный» мир, то Юрик лукавил и подавно: он-то собирался вернуться всерьез и куда лучше тупого штангиста понимал, насколько это непросто. Во-первых, гипотеза насчет того, что Растак отпустит гостей из Запретного мира, чуть только в них отпадет надобность, с самого начала годилась только для умственно ослабленных, и то до женитьбы. Раскатал губу — закатай обратно, чтобы не шлепала на ветру. Ясен пень, вождь не отпустит! Не кретин. Использует на всю катушку, а потом либо прикажет ненароком пристрелить на охоте, либо, если он уж очень рачительный хозяин, оставит при себе на всякий случай. Во-вторых, и вследствие этого единственный шанс вернуться в цивилизованный мир — удрать, подкараулив случай. В том, что случай представится не слишком скоро, Юрик не сомневался, следовательно, оставалось одно: быть мудрым змеем, терпеливо ждать и не щелкать клювом, когда придет время.

Сейчас он подозревал, что такое время пришло… ну, то есть не совсем еще пришло, но уж явно на подходе. Наверняка. И вообще, если лоточник, хотя бы и бывший, не понимает таких вещей и не видит мига, когда мимо него, сонно усмехаясь, плывет удача, то быть ему не лоточником и предпринимателем в перспективе и даже не советником туземного вождя, а инженером на агонизирующем заводе, больше он ни на что не годен.

Информация! — вот что сейчас было важнее всего. И Юрик, до поры разумно избегавший надоедать супруге расспросами о каналах проникновения из мира в мир, теперь при каждом удобном случае переводил разговор на Двери и в том преуспел. По-видимому, доверие жены-туземки было безграничным, во всяком случае, она охотно пускалась в объяснения и сердилась разве что на непонятливость мужа.

— Ну как ты не понимаешь, — старалась растолковать она и в помощь словам пыталась показать на пальцах сложные картины. — Двери же связаны между собой! Вот так, как будто они соединены ниточками, видишь? Они неразлучные сестры, и каждая отзывается на движение другой. Когда кудесник открывает Дверь в один из доступных ему миров, он одновременно тревожит и другие Двери, одни сильнее, другие совсем слабо. Другой какой-нибудь чародей, стоя у своей Двери, может почувствовать, что где-то открылась Дверь… конечно, если он сильный чародей, а не неумеха. Ну вот, понял?.. Кроме того, одна и та же Дверь открывается в разные миры с разным усилием. Куда-то можно попасть легко, а бывает и так, что у слабого мага не хватает сил, чтобы открыть и уж тем более удерживать Дверь в какой-нибудь неудобный мир. Тогда некоторые из них загодя вдыхают конопляный дым, другие едят сушеные мухоморы… Иногда помогает. Конечно, опыт и осторожность — главное. Сильный, но неопытный чародей может сгоряча рвануть Дверь так, что одновременно распахнет настежь и несколько других Дверей, иногда сам этого не заметив…