последовательно механицизм в объяснении явлений природы, он
объявил животных простыми автоматами. Однако он считал
невозможным подчинить законам механики человеческое мышление
и волю, объявив их проявлениями особой духовной субстанции.
Вслед за Декартом и даже последовательнее его Спиноза отрицает
возможность механистического объяснения сознания человека, в
особенности сведения человеческого мышления к «какой-то частице
количества», т.е. к протяжению. Декарт вопреки собственным
принципам, запрещавшим какое бы то ни было отождествление
протяжения и мышления, все же сделал такую попытку, стремясь тем
самым дать рациональное объяснение явлениям сознания. Эту
попытку Декарта Спиноза критикует в Предисловии к V части своей
«Этики». Именно этим категорическим отрицанием попыток
отождествить протяженность и мышление следует объяснить то
обстоятельство, что Спиноза считал невозможным провести полное
отождествление субстанции с материей, понимаемой механистически
и абстрактно-геометрически.
Как философ-рационалист он стремится делать заключения лишь
на основании ясного и отчетливого познания. Исправляя
одностороннее увлечение Декарта, голландский философ очень
осторожно подходит к вопросу о взаимоотношении души и тела,
поскольку уровень биологических и психофизиологических знаний в
XVII веке был очень низок. «До сих пор, — говорит Спиноза, —
никто еще не изучил устройства тела настолько тщательно, чтобы
мог объяснить все его отправления» г. Поэтому, решая вопрос о
взаимоотношении тела и души, он утверждает, что пни тело не
может определять душу к мышлению, ни душа не может
определять тело ни к движению, ни к покою, ни к чему-либо
другому» 2. Эти слова Спинозы дают основание определять его точку
зрения относительно взаимо-
__________________
1 См. настоящее издание, стр. 458.
2 См. настоящее издание, стр. 457.
42
действия души и тела как точку зрения психофизического
параллелизма,
рассматривающего
психологические
и
физиологические явления как два самостоятельных параллельных
ряда, хотя и находящихся в соответствии друг с другом, но причинно
не связанных. Такое понимание спинозовского решения
психофизической проблемы, особенно свойственное буржуазным
интерпретаторам спинозизма, как будто подкрепляется и его
онтологией, в которой протяжение и мышление рассматриваются как
два совершенно независимых атрибута. Но было бы неправильным
считать точку зрения психофизического параллелизма
окончательным выводом Спинозы. Проницательность великого
голландского материалиста состоит в том, что он, несмотря на
ограниченность биологических и психофизиологических знаний
своей эпохи, отверг ограниченно механистическое решение
психофизической проблемы. Из глубины своего материалистического
учения о единой субстанции, лежащей в основе всех явлений
природы, он все же преодолел картезианский психофизический
дуализм и поднялся до понимания принципиальной зависимости
явлений сознания от особенностей телесной организации человека.
Поэтому, хотя Спиноза и признается, что в силу недостаточности
знаний своей эпохи ему неизвестна эмпирическая связь