Но Катя мою уверенность в себе как-то резко пошатнула. Оказывается, есть девушки, для которых важнее что-то другое. И это даже не предложение руки и сердца. Я просто уверен: позови я ее замуж, она точно так же отказалась бы, как и просто жить со мной.

Катю имеющимися у меня достоинствами не купишь. А как ее заманить в свои сети — мне предстояло разобраться.

Конечно же, после ее слов у меня были мысли про настоящие чувства и Катины страхи, но теперь я уже не мог быть уверен в своих выводах на сто процентов.

Вечером, оставив Катю дома, я поехал к отцу. Предок на меня злился за то, что я уехал с базы, поэтому я решил объяснить ему причину внезапной отлучки до завтрашнего рабочего дня. У него, если что, можно и поорать друг на друга без лишних ушей.

Пока толкался по пробкам до коттеджного поселка, рисовал в голове и разговор с матерью заодно. И вот тут, как ни крути, получался трындец. Я просто очень хорошо знал свою мамулю. Когда-то, в глупой молодости, я имел несчастье познакомить ее — синьору Лютовскую — с девушкой, с которой встречался.

Это была несусветная глупость! Уже через пару часов после встречи мамуля раздобыла о девушке всю подноготную. Частные детективы работали на мать или сама она все раскопала — не удивлюсь, у нее талант сыщика, — но, исходя из добытых сведений, родительница сделала вывод, что девочка мне не подходит. Надо ли говорить, что вскоре мы с той подругой расстались? Просто Ирена — так звали девушку — мне не настолько сильно нравилась, чтобы терпеть мамины ежедневные лекции с проповедями. Думаю, она и Ирену достала, потому что та наше расставание приняла с подозрительным энтузиазмом — даже не разрыдалась на моей груди.

С тех пор мама о моей личной жизни ничего не знала. Логично, что я планировал и сейчас держать ее от нас с Катей подальше. Как можно дольше.

Другое дело — отец. От него ничего не скроешь, мы ведь с Катей у него на виду. К тому же до последнего времени он в мою личную жизнь не лез, поэтому оставался шанс, что и сейчас не станет вредить.

Наконец, миновав КПП, я подъехал к воротам и посигналил.

Гена, отцовский разнорабочий, распахнул створки, и я, загнав машину внутрь, пошел в дом. Предок даже не вышел меня встретить — плохой знак. Разговор будет тяжелый.

Нашел отца в кабинете за работой — трудоголик по жизни, он не просто так получил свои деньги и, даже многого достигнув, без дела на лаврах не почивал.

— Привет, ну как все закончилось? — примирительным тоном начал я разговор, устраиваясь на кожаном диване.

Хотя мог не стараться. Я точно знал: мой отъезд отец на тормозах не спустит.

Хмурая складка между его бровей не оставляла иллюзий.

— Эмиль, я не понял твоего отношения к бизнесу. Ты, именно ты затеял эту поездку, а сам сбежал. Кинул на меня своих французов, которые ни черта не понимают по-русски, и скрылся!

Упс. Косяк. Я так был поглощен мыслями о Кате и ребенке, что даже не подумал о языковом барьере.

— Уверен, ты нашел выход, а у меня были неотложные дела…

— С Мягковой? — внезапно спросил отец.

Вот ведь Штирлиц! Всех держит под контролем и умеет делать выводы.