Капустин вышел из машины и, помахивая ребристым кейсом, направился к самолету. Когда он приблизился, человек в комбинезоне убрал свою никотиновую палочку в карман.

– Что ты как маленький, Карманников, – сказал Капустин, пожимая ему руку. – Бросай это дело. Так ведь и будешь всю жизнь мучиться.

– Какое дело? – спросил Карманников.

– Вот то, о каком сейчас подумал, – ответил Капустин. – Его и бросай… Чего бороду-то сбрил?

– Жена сказала, нелепо выгляжу.

– Больше им верь, – сказал Капустин. – Ну да твое дело. Михайлов говорил, у тебя что-то новое по хранителям?

– Как в прошлый раз, – ответил Карманников. – Такой же всплеск. Кто-то что-то серьезно поменял во Вселенной.

– Что именно, опять никогда не узнаем?

Карманников развел руками и улыбнулся.

– Вы ведь их сегодня сами увидите, – сказал он. – Чего не спросите?

– Я лишних вопросов там не задаю, – ответил Капустин. – Я об одном думаю – поднимусь в этот раз или нет. Поверь на слово, не все так просто… Кто с нами летит?

– Только Пугачев.

– Вдвоем-то справитесь?

– Да я один справлюсь.

Капустин пошел по трапу вверх. Карманников – следом.

Отсек самолета, где они оказались, напоминал научную лабораторию – много свободного места, мягкий ковролин на полу, рейчатые стойки, мигающие электронные ящики, несколько вращающихся кресел – и плоские мониторы вдоль стен.

Перед одним из мониторов сидел молодой человек в таком же, как на Карманникове, летном комбинезоне. На экране мерцал карточный пасьянс, а выше на стене висела приклеенная скотчем репродукция картины: сидящий по-японски Дзержинский в либерально расстегнутой косоворотке, с обнаженной катаной на коленях. Лезвие катаны багрово сверкало в лучах заката; глаза Дзержинского были закрыты. Над его головой горел красно-желтый нимб из закругленных слов:

– Здравствуй, Пугачев, – сказал Капустин.

Пугачев коснулся клавиши, и пасьянс на экране исчез, сменившись многоцветной географической картой.

– Здравия желаю, товарищ генерал. У нас все готово.

– Сколько на подлет?

– Около трех часов. Может, побольше – жду последнюю метеосводку. Летим на Новую Землю.

Капустин нахмурился.

– А какого моржового нам опять туда лететь-то? Что, недостаточно на семь тысяч подняться? От земли уже не фонит.

– Так вы же хотите надежный контакт, – ответил Пугачев. – Если с масонским эгрегором, то это Новая Земля. Лучшая точка доступа.

– Прошлый раз отсюда нормально сделали.

– Три разрыва было. Вы же первый ругаетесь. А на Новой Земле устойчивая связь. Главное из конуса не выходить.

– Когда же мы с этими гребаными каменщиками нормальные контакты восстановим, – вздохнул Карманников.

– Да как только они абажур простят, – сказал Пугачев.

– Да, – согласился Капустин, – с абажуром мы крепко лоханулись… Было бы смешно, когда бы не было так грустно. Ну ладно, три часа в самый раз. Как раз времени хватит, чтоб все нормально зашло.

– А можно вопрос, товарищ генерал? Теоретический?

– Ну давай, Пугачев.

– Вот вы когда погружаетесь, где путешествуете на самом деле? В своем подсознании? Или… не знаю как сказать… во всеобщей информационной матрице?