Ситуация патовая. Забавно вроде. Но плакать хочется. Я знала, что Богдан общался с Серегой, моим младшим братом. Но по сути только это я и знаю. Подробностями интересоваться не было не сил, ни желания. Все уже свершилось. Ребенок, каким тогда был Серега, не виноват. Хотя и очень просил у меня прощения. Обещал убить Богдана еще раз, если увидит. Увидел… Пока не убил, но пытается. Правда пока безуспешно. Он конечно футболист и вообще парень спортивный, но куда ему до Богдана, который боли никогда не боялся?

Все удары, которые пытается нанести Сережа Богдану, тот спокойно отклоняет, да еще и умудряется посмеиваться.

– Да, успокойся парень. Ведешь себя как баба, которую бросили.

– Я доверял тебе, уебок! Я тебе про все рассказывал! Про все! – надрывается Сережа, а мне страшно. Я никогда не видела его таким. Разгоряченным настолько, что готов убить человека.

В какой-то момент он с горяча пропускает блок. Оказывается, на полу, лицом к кафелю, прижатый локтем Богдана.

Я даже глазом моргнуть не успела.

– Да что ты ноешь? Столько времени прошло. Смотри, даже Аня уже все забыла, – улыбается этот ублюдок, поворачивая ко мне лицо. Только вот мне не смешно, и я молча умоляю, чтобы это все прекратилось.

Богдан глаза закатывает и дает возможность Сереже себя ударить.

Раз.

– Она не общалась с тобой так долго! Каких то два дня против нескольких месяцев.

Второй удар.

– Она не раскрывала тебе душу! Она вообще дура, раз повелась на такого как ты.

Третий удар.

– Сколько раз отец ее предупреждал насчет тебя! Ноги раздвинула, и вот вся любовь блядская! Пизда вместо мозгов!

Богдан не выдерживает и зло наносит ответный удар Сереже в солнечное сплетение. Того чуть откидывает, но он вскакивает. Богдан тоже.

– Ты за языком то следи! Как ты о сестре говоришь?!

– Как хочу, так и говорю! Я вообще никогда не понимал, какого хуя вокруг нее все так пляшут? Она же ничего не стоит, ничего не умеет, ни на что не способна кроме своих пиздостраданий! Просто клещ, который портив всем жизнь! Элементарного не смогла сделать: тебя, скотину поганую, убить.

– Сережа, перестань! – кричу я, не выдерживая, прижимая трясущиеся руки ко рту. Он не может говорить это все всерьез. А даже если может, то почему не говорил раньше, почему в себе столько времени держал?

– А что перестань? Ты даже нормального пацана Костю предала, лишь только член Богдана увидела. Шлюха!

Богдан снова поддается вперед, занося руку для нового удара, но я принимаю его на себя. Боль по виску разливается адская. Хотя я и понимаю, что Богдан в последний момент сдержал силу.

– Аня, блять, ну куда ты лезешь? Я же и убить могу. Больно? – испуганно голосит он, прижимает меня к себе, но мне не до боли.

Сережа уже хлопнул дверью. Я тут же оттолкнула Богдана и погналась за братом, подтянув повыше полотенце. Пару пролетов и я кричу.

– Сережа! Ну постой ты! Я же в полотенце одном!

– А о чем говорить, Ань? – все-таки тормозит он и ко мне поворачивается. Мы стоим как чужие, словно не играли вместе все детство, словно не спасались вместе от преступников в Англии, словно не искали дом родителей, когда мне было девять, а ему шесть. Малыш такой был, но уже очень умный. Не то что я.