Ырысту бежал по улице, навстречу толпа, толпа заполонила всю видимость. Это дети в военной форме. Маленькие дети! Они облепили Ырысту и кусали его за ноги. Вы смертеныши? Это вы? Он пытается вырваться, убежать. Его догоняют и царапают бедра, глодают голени, кусают ступни…

Вскочил, проснулся, подышал. Кошмарный сон. Ух. Такой кошмарный мерцающий сон последний раз видел еще до войны, когда отходил от запоя. Пил две недели, отходняки, белка в пути, уже едет, и бред. Только тогда ноги кусали-царапали не дети, а дикие шестиногие кошки.

Ырысту натянул сапоги, и крадучись, вышел из хлева, уже рассветало. Как можно скорее покинул хутор. Вышел на тропу. Уверенной походкой двинул на восход.

***

С веранды слышалась шипящая музыка, в саду шуршали ветками вязы, кусты кудрявились ярко зеленым, а стебли тюльпанов скорбно усохли – их время прошло. Японец в соломенной шляпе щелкал садовыми ножницами и поглядывал на влюбленную, кажется, пару: на скамейке сидела Вилена, держала в руках букет полевых цветов, рядом топтался смущенный Борис

– Поздравляю с первым днем лета, – запинаясь, сказал он.

Больше недели группа Загорского жила на загородной вилле, где Сметана задержал повара-японца, который милостивым велением Ростислава был переведен в садовники. На вилле воссоздана база – стол для планерок, карта на стене, бумаги и пепельницы. Курьеры, вестовые, посыльные таскали информацию. Загорский уже оббегал округу, раскинул везде свою паутину, теперь сидел в кабинете, думал и ждал.

А Борис все пытался сказать Вилене нечто важное, но она уклонялась от разговоров, переводила тему. А чаще всего – им что-то мешало, может судьба.

Вот и теперь. Калитка протяжно проскрипела, в саду появился Владимир Ветров. При параде, в сопли пьяный.

– О! – он увидел Бориса с Виленой. – Голубки! – Ветров направился к ним волевым собранным шагом.

Но в середине пути сбился, оперся рукой на дерево, росшее в двух метрах от тропинки.

– Вильнуло, – сказал Ветров и скабрезно подмигнул Вилене.

– Здравия желаю, товарищ майор, – сказал Борис.

– День рождения у меня! – заявил Ветров.

– Поздравляю.

– Лейтенант! Помогите старшему по званию добраться до места дислокации. А то сма-ари: приехали каки-то долбоклювы.

У ограды останавливался «Вилис». Борис обхватил майора за пояс и повел его в дом. На дорожке их обогнал Сметана, который ничего не сказал, а одним шагом влетел на крыльцо, что было для него несвойственно в силу здоровья и возраста. Значит, есть новости, подумал Борис.

А Ветров вывернулся из рук Бориса, закружился всем телом, как тощий щенок, ловящий свой хвост, чуть не упал, в итоге оказался возле девушки, встав на одно колено.

– Сударыня! Прошу прощения за пыльный свой майорский макинтош.

– И непотребный вид, – беззлобно сказала Вилена.

– День рождения! Имею право. А у меня… то есть по старой э-э традиционной традиции в свой праздник дарю подарки. Па-азвольте ручку.

Ветров взял Вилену за безымянный палец, и вдел его в спусковую скобу маленького пистолета.

– Обручимся по обычаю, – майор попытался чмокнуть ручку, но Вилена отняла ладонь, с восторгом воззрившись на подарок. Букет, подаренный Борисом, был брошен на край лавки.