Директор и Чикатило обменялись крепкими рукопожатиями и трижды, в традициях официоза, поцеловались. Вокруг аплодировали, чокались, выпивали.

Юбилей явно удался. Застолье длилось уже не первый час, гости подвыпили, многие мужчины сняли пиджаки.

– А сейчас… – голосила в микрофон дама-профорг, – по многочисленным просьбам прекрасной половины человечества, присутствующей в этом зале, наш ансамбль исполнит популярную песню итальянского певца Тото Кутуньо «Я – итальянец». Аплодисменты!

Погас свет, под потолком закружился зеркальный шар, разбрасывая световые зайчики по залу. Заиграла музыка.

– запел солист по-итальянски с сильным акцентом.

– Дамы приглашают кавалеров! Белый танец! – перекрикивая песню, возвестила профорг в микрофон.

Началось всеобщее оживление, на свободное место выходили пара за парой. Фаина пригласила Чикатило, они вышли к эстраде, и он повел ее в танце.

Совещание в УВД подходило к концу.

– …Короче, пусть им теперь ОБХСС занимается, – подытожил Ковалев. – А мы будем продолжать операцию «Лесополоса», да, Тимур Русланович?

Кесаев кивнул, хотел что-то сказать, но тут открылась дверь, и вошел мрачный Липягин. По его лицу Кесаев понял все и сразу.

– Что? Опять?!

– Да. Труп, – кивнул Липягин. – Возле железнодорожной платформы Малое Мишкино, это Новочеркасск. Женщина. Глаза выколоты, множественные ножевые, следы насилия. Обнаружил путевой обходчик. Дежурная группа и эксперты уже выехали.

А Фаина и Чикатило кружились в танце.

– Андрей, это такой юбилей… такой праздник! – прошептала на ухо мужу Фаина. – Ты был прав – началась новая жизнь!

Чикатило в ответ лишь улыбнулся…

Продолжение следует…