– Липягина я не отдам, – твердо сказал Ковалев. – А преступник должен сидеть в тюрьме, я так считаю!
– Да ладно Глеба Жеглова из себя корчить, – устало отмахнулся Кесаев и затушил сигарету в хрустальной пепельнице. – Сейчас меня не интересуют способы, которые использовал Липягин. Кравченко не вернешь. Мне нужен результат.
– Результат… Хреново у нас с результатом. По вашему портретику в городе задержано и проверено три десятка человек – из них четыре женщины, между прочим. И смех и грех, как говорит… один мой знакомый. Все оказались непричастны.
– А вы их тщательно проверили?
Ковалев тоже затушил свою сигарету.
– Тщательнее некуда, Тимур Русланович. – Мне из райотделов сообщают – у задержанных анализы на группу крови делали…
Чикатило сидел в камере КПЗ один. Все было как положено – у задержанного отобрали ремень, заставили вытащить шнурки из ботинок. Чикатило шаркая ходил от стены к стене, монотонно, словно маятник, ожидая, когда за ним придут. Наконец в замке загремел ключ. Мужчина замер посреди камеры, глядя в стену.
Открылась дверь, вошел капитан.
– Тут такое дело… – в голосе его звучало разочарование. – Пришли результаты анализа крови. У вас оказалась вторая группа, она не совпадает с… В общем, не совпадает. Словом, Андрей Романович, мы приносим вам извинения.
Чикатило медленно повернул голову к капитану.
– Вы свободны, – капитан через силу улыбнулся. – Ваши вещи у дежурного. Еще раз извините, – он козырнул. – Служба!
На лице Чикатило появилась довольная улыбка.
Часть VII
Из КПЗ, не заходя домой, Чикатило поехал на работу. Он зашел в кабинет, бросил на стол шляпу, на стул – портфель, запер дверь и, только оставшись один, дал волю чувствам – руки затряслись, глаза забегали, слюнявые губы что-то забормотали. Было видно, что он сильно нервничает.
Послонявшись по кабинету, он вдруг, словно что-то вспомнив, выскочил за дверь и отправился в курилку. Там было людно – как раз заканчивался обеденный перерыв. Вокруг крашенной в серебряный цвет урны на задах конторы собрались разные люди: и инженер из проектного отдела, и седенький бухгалтер из финансового, и немолодой водитель из автопарка. Он первым увидел Чикатило.
– О, здорово, Романыч.
– Закурить есть? – спросил Чикатило, стараясь унять дрожь в голосе.
– Ты ж не куришь? – удивился водитель, но пачку протянул.
Мужчина взял сигарету, пальцы его все еще дрожали. Молодой инженер дал Чикатило прикурить.
– Я смотрю, Андрей Романович, командировка удачно прошла, – усмехнулся бухгалтер, приняв тремор Чикатило за похмелье.
Чикатило, закашлявшись, отмахнулся.
– Да какое там… Знаете, как у Высоцкого: «Обложили меня, обложили – гонят весело на номера»[11]. Я иногда думаю, где найти такое место, чтоб ото всех спрятаться? Есть ли оно вообще, такое место?
Он говорил практически искренне, уверенный, что тайный смысл его вопроса непонятен никому из присутствующих.
– Конечно, есть, – водитель рассмеялся. – В тюрьме. Никто не найдет. Или в психушке.
Сказано было в шутку, но Чикатило сразу ухватился за эти слова. Он посмотрел на водителя, будто что-то осмысляя, потом отбросил недокуренную сигарету и поспешно ушел. Молодой инженер проводил его взглядом.