…Преподаватели школы в Кармартене почти в полном составе стояли на верхней площадке лестницы, как скульптурная группа, и ожидали комиссию. Комиссия все не шла. Мак Кархи начал было бездумно насвистывать «Follow me up to Carlow», но Тарквиний Змейк бросил на него уничтожающий взгляд, и он осекся. Мерлин рассматривал потолок.

Наконец вдали замаячила комиссия. Ее сопровождал взволнованный Морган-ап-Керриг, а возглавлял ее лорд Джеффри Спенсер Бассет-Бладхаунд, с лицом настолько кислым, как будто он непрестанно вспоминал тот день, когда Министерство Просвещения направило его в Кармартен. Его окружало еще несколько людей в черном.

Кервину Квирту пришлось немедленно исчезнуть, так как лорд Бассет знал его в другом качестве.

Мак Кархи, предупрежденный Змейком, твердо понимавшим, что директору школы в любом случае понадобится что-то вроде переводчика, держался возле левого локтя Мерлина, не отходя ни на шаг. Мерлин с совершенно неповторимым видом сделал несколько шагов навстречу комиссии и представился:

— Мирддин Эмрис.

Мак Кархи понял, что время действовать для него уже настало.

— Мерлин Амброзий, — подсказал он.

— Ах, да-да. Благодарю вас, Оуэн, — величественно спохватился Мерлин. — В самом деле. Мерлин Амброзий.

Дальнейшие составляющие речи Мерлина были ничуть не лучше.

— Счастлив приветствовать в стенах школы высокую комиссию, — сказал он. — Нам случалось принимать посольства многих королей. На моей памяти нас удостаивал посещением лично Придейн, сын Аэдда Великого, Бендигейд Вран, Ллир Кратких речей, Придери, правитель Диведа, да… ну, и в более поздние времена тоже. Я помню, Утер Пендрагон…

Мак Кархи, услышав про Пендрагона, потерял цвет лица и дар речи. Более опытный Тарквиний Змейк зашептал что-то лорду Бассету на ухо. Можно было расслышать только: «Да, иногда уже… к сожалению… бывает… Рассеян неимоверно… Но зато какая голова!.. Большой ученый… да, большой ученый».

Еще несколько промахов Мерлина — он вспомнил, как бывал в Лондоне при короле Бели, сыне Маногана, и любопытствовал, переменился ли с тех пор внешний облик города, — благополучно прошли незамеченными.

Наконец, когда торжественная часть как таковая закончилась и все уже уверены были, что худшее позади, к Мерлину некстати пробрались хлебопечки, отвечавшие за хозяйственную часть, и спросили, нужно ли будет показывать лорду Бассету-Бладхаунду кухню. Глаза Мерлина заволокло было туманной пеленой, но он тут же снова сфокусировал свой взгляд и твердо ответил:

— Да-да. Непременно. Непременно проводите на кухню… и обязательно накормите. Обоих.

— Хотелось бы посмотреть расписание, — сухо сказал лорд Бассет-Бладхаунд сразу по окончании церемонии. — Надеюсь, вы меня проводите?

— Безусловно, — сказал Змейк. — Прошу.

Комиссия, окруженная толпой учеников и учителей, проследовала в западный холл. Там всю стену занимало огромное огамическое расписание, и даже Змейк не сразу сообразил, что показывать его гостям нелепо и бесполезно. Он подвел комиссию к стене с расписанием, рассеянно пробегая глазами по названиям предметов, чтобы еще раз проверить, стерто ли оттуда искусство забвения, введение в сомнение и преображение стихий.