Не потому ли Джандар дан Эйгер все эти годы не демонстрирует безутешного горя и не проклинает Микаэля? Не потому ли рядом с управляющим Земным филиалом № 999 не удерживается ни одна девушка и даже ни один якорь?

И может ли спрятавшаяся Амелия, заметив явный интерес Мика к Эле, организовать покушения на нее? Ведь они начались сразу, как только девушка появилась в офисе.

Тоже версия. Тогда становится объяснимым тот установленный безопасниками факт, что эти покушения слишком разные по характеру. За Димой охотился бандит, его биологический отец, а за Элей — некто посерьезнее, имеющий отношение если не к корпорации, то к вероятностным дайверам, знающий слабые точки.

Но если за ними стоит Амелия, то почему именно Мишель-Эля вызвала такую убийственную ревность? Ведь остальные девицы, вздыхавшие по Мику, либо мирно увольнялись, либо переводились в другие филиалы, либо абсолютно безобидно, безнадежно и верно служили его интересам, как Марго.

Артур допил вино и поморщился. Что-то он упускает…

Но в любом случае надо снова проверить каждую залетевшую в офис муху, как бы благонадежно она ни выглядела. И надо копать глубже, проверять всех сотрудников с момента появления здесь Микаэля.

Он потер виски, набрал Мика, но тот все еще был недоступен: отец крепко взялся за упрямого сына.

Когда я вернулась в номер, Дима еще не спал и даже не ужинал: ждал меня. Стоило переступить порог, как мальчишка быстро приковылял, вцепился в ладонь и не отходил больше ни на шаг.

— Добрый вечер, леди Элина! — поклонился гувернер. — С вашего позволения, я заказал ужин в номер. Всё готово, ждали только вас.

— Извините, что задержалась, Леонид Павлович.

— Ничего, это даже хорошо, что задержались. Мы только что закончили основной подготовительный этап. Утром повторим. А потом...

— А потом, мамочка Элечка, мы с тобой вместе уедем в новый город, — счастливо улыбнулся малыш. — И ты больше никогда-никогда не бросишь меня и не уедешь в свою Мошку.

— Москву, — машинально поправила я, но это было бесполезно: племянник прекрасно знал название столицы и коверкал нарочно, из мелкой мести.

Сразу после ужина Дима, почистив зубы, свалился от усталости и выключился. Уснул еще во время раздевания у меня на руках. Гувернер, уложив мальчика на кровать, накрыл его одеялом и повернулся ко мне.

— Элина Андреевна, должен вам сказать главное: мальчик убежден, что вы не расстанетесь ни на миг. Понимаете?

— Понимаю.

— Он уже наполовину там, его сознание очень быстро приняло новую версию жизни. Он будет думать, что никогда не был калекой, лишь повредил случайно ногу. А его жизнь здесь сначала будет вспоминаться как сон, а потом забудется, как навсегда забываются детские сны. Оставшиеся часы до перехода — самые важные. Я должен оставаться рядом, чтобы закрепить внушение. Если вас стеснит мое присутствие, то вы можете переночевать в соседнем номере, сейчас он свободен. К тому же, вам еще нужно поработать с нашим психологом, чтобы безболезненно отпустить мальчика.

— Вы меня не стесните. А психолог мне не нужен, я готова отпустить, — через силу улыбнулась я. Сердце болезненно сжалось. Я так надеялась побыть с ребенком еще немного! Обнять, напеть колыбельную, нашептать много-много ласковых волшебных пожеланий… Но я понимала, что только сама себя залью слезами… — Могу я с ним попрощаться сейчас? Наедине.