— Понятно, господин управляющий.

Он что-то буркнул неприязненное, ускорил шаг и свернул за угол, за которым оказался тупик, оканчивающийся двустворчатой дверью с табличкой “Аудитория З0”.

— И последнее на сегодня, — управляющий остановился у двери, не спеша ее открыть. — После занятий зайдите ко мне подписать соглашение к договору и взять пропуск. Без этой формальности вы не сможете у нас работать.

Я, так и не рискуя поднять глаза, кивнула своим туфлям и протянула руку к двери.

Ее наглым образом перехватили, больно стиснув, а голос управляющего стал еще раздраженнее:

— Я еще вас не отпускал, леди. Не смейте впадать в уныние, апатию и плакать, слышите? Ваш характер — это не характер обманутой и раздавленной поездом Мишель-Марии, он гораздо тверже.

— Откуда вы знаете? — я вскинула на него изумленный взгляд, но Михаил уже отпустил меня и развернулся.

— У стихийных дайверов иначе не бывает, — бросил он вполоборота и ушел.

Как раз тогда, когда хотелось вцепиться в его плечи и как следует потрясти: что еще он успел разнюхать?

Я вздохнула, вытерла слезы и открыла дверь в аудиторию. Димка бы сказал: в новую жизнь, и был прав.

Несколько следующих часов я прожила как в тумане. Лектор — импозантный седовласый мужчина под пятьдесят — в почти пустой аудитории рассказывал о Мультивселенной, вероятностных потоках, структуре Корпорации и удивительном парадоксе “петли времени”, когда оказалось, что Корпорация была создана позже, а ее филиалы могли действовать в прошлом человечества. Я гуманитарий, мое призвание — языки, но поймала себя на том, что лектор будто говорил на каком-то другом, абсолютно непонятном языке. Хорошо, что Артур и Михаил уже немного рассказали о своей работе, да и я сама уже на практике соприкоснулась с вариантами реальности, иначе мне пришлось бы совсем плохо.

В большой, построенной амфитеатром, аудитории, рассчитанной на пару сотен учеников, нас сидело всего пятеро: трое мужчин разного возраста, примерно от двадцати до пятидесяти, и еще одна девушка — загорелая, с угольными глазами, похожая на Марго, только тоньше, моложе и одетая гораздо скромнее, с тяжелым пучком черных волос, забранных в тугую “ракушку”, из которой неаккуратно торчали шпильки. Она прилежно строчила в тетради.

Я даже не прикасалась к своей тетради, выданной мне лектором вместе со странным пишущим инструментом, похожим на исхудавшего дельфина с плавниками, изогнутого в прыжке. Инструмент ложился “плавниками” на два пальца, а широкой пластиной в виде хвоста упирался в ладонь, и писать им надо было, водя по бумаге как компьютерной мышкой. Ничего подобного я еще не видела, и к такому чуду альтернативной техники надо было сначала приспособиться.

Но проблема оказалась не только в инструменте. Обилие информации падало на мою голову, как водопад на камни, я ее попросту не воспринимала. В голове крутились разные страшные мысли. А если не получится заменить погибшего мальчика Димой? А если Дима не сможет адаптироваться к новой жизни? Нет, я понимала, что опыт у Корпорации огромен, и не в первый раз они проворачивают такие трюки с исполением желаний — просто подбирая подходящую под желания реальность.