Вообще, как видите, святой Исаия воспринимает скорбь, причиненную брату, как разлучение с ним, со всем братством, с Богом. Поэтому он обращает особое внимание на то, что ты не должен огорчать ближнего. Если ты его огорчаешь, то одновременно разлучаешься и с Богом, даже тогда, когда ты желаешь подвизаться в добродетели, в которой упражнялся в своей келье. Какое милосердие!

Когда вы работаете вместе, то, если ты мудр, какой бы недостаток ты ни увидел у других вне монастыря, не удерживай его в памяти, чтобы слово о нем не сорвалось у тебя с языка при разговоре с братьями, ибо в этом смерть для души твоей.

Когда вы делаете какую-то общую работу, то ты не следи за тем, что делает другой, какой у него недостаток. Но даже если ты что-то заметил, то, если у тебя есть благоразумие, ты никому об этом не скажешь. Если благоразумия у тебя нет, то ты всю жизнь будешь смотреть за тем, что делают другие. Кроме того, если ты скажешь о чьем-то недостатке, то это смерть для души твоей. Авва Исаия всегда старается укрепить единство между братьями.

Если живут с тобою братья и случится им иной раз потрудиться весь день, утешь их, дав им вкусить пищи прежде определенного часа.

Если с тобой живут братья и в какой-то день они устанут больше обычного, то дай им отдых, предложив поесть раньше назначенного часа. Видите, какая любовь? Посылает вас, к примеру, благочинный на общее послушание, и вы за день переносите тонны дров. Такое не каждый день бывает. Если бы вы жили в отдельной келии, то он должен был бы вам предложить поесть раньше из-за утомления днем. Но поскольку мы живем в монастыре, он этого сделать не может. Он найдет что-то другое, так чтобы действительно утешить души монахов.

Если придешь в какое-нибудь место и будешь жить там один или с теми, кто прежде тебя там обосновался, и увидишь там такое ремесло или такие занятия, которые или душевредны, или пагубны, или неприличны монахам, не открывай своих уст для обличения этого.

Авва говорит еще об одном случае, подобном приведенному ранее. Когда мы куда-то приходим, то обычно нам кажется, что там все неправильно. Ну что это за столы, что за кровати, что за сантехника! Кроме того, если ты приходишь в какой-то монастырь и видишь, что там очень много разговаривают, не открывай своих уст для обличения, не говори ни слова.

Но если ты не находишь там покоя, иди в другое место, язык же свой удержи, чтобы не осудить их, ибо в этом смерть для тебя.

Если ты посетитель или послушник и не находишь покоя в том месте, куда ты пришел пожить, то встань и уйди, но никому не говори ни слова о том, что там живут сплетники, злые и лукавые люди. Скажи только: «Они святые, прекрасные люди, но жизнь их столь тяжела, что я не смог с ними остаться». Найди недостаток в самом себе, а не в других.

Если ты недугуешь страстями, остерегись позволять кому-либо открывать тебе страстные помыслы, как достойному доверия, ибо такое дело — погибель для души твоей.

Вот как еще проявляется наша немощь в общении с братьями. В общежитии иногда встречается следующая пагубная наклонность: человек, у которого есть какая-то немощь, например гордость, или эгоизм, или гнев, или осуждение, немедленно находит подобного себе. Если я ленив и приду в монастырь, где живут триста монахов, я отыщу ленивого монаха через пять минут. Если мной владеет какая-то страсть, у меня есть некое отклонение, неправильность в сердце, в жизни, то я немедленно буду притянут, как магнитом, к человеку, подобному мне по страстям, воззрениям, вере. И будто бы для того, чтобы получить пользу, я расскажу ему о своих трудностях, поговорю с ним о своем старце, монастыре, спрошу его мнение о своих мыслях и занятиях.