Поэтому, братья мои, дадим Богу — в особенности зимой — труды наших ночей, нашу радость и боль, наши немощи и слабости, наше неверие и богоубий- ство, которое мы совершаем, когда вновь распинаем Бога, как говорит Священное Писание. Отдадим то, что нас истязает и заставляет нас мучиться. Всякий грех разве не есть блуждание? Блуждание не означает ли, что я иду по неверному пути, что я заблудился? Отступничество разве не то же самое? Когда все это мы отдаем Богу, тогда кто будет сомневаться, что мы становимся мучениками, становимся преподобными, что Бог — это наш Бог?

Слова аввы Исаии обладают особым очарованием и простотой. Его дух отражает дух монахов первых веков — тех людей, которые подвизались не в полном уединении, но вместе с несколькими собратьями. Наверное, замечательное это было устроение монашеского жительства.

Настоящее слово обращено к тем, кто только вступил в монастырь и должен узнать, как следует себя вести новоначальным.

Прежде всего нам необходимо смиренномудрие, чтобы при всяком слове, какое слышим, или деле всегда быть готовым сказать «прости», ибо смирением разрушаются все козни противника.

Смиренномудрие состоит в том, чтобы соглашаться со словами и поступками другого человека. Мы никогда не говорим «нет», потому что «прости» означает «да». Сатана напрасно расставляет сети, чтобы нас погубить, — они разрываются в тот самый миг, когда мы безотказно делаем то, что нам говорит ближний. Все, что бы ни сказали и ни сделали ближние, для нас совершенно.

Смиренномудрие означает присутствие в нас смиренного образа мыслей, оно означает, что мы себя ни во что не ставим, считаем за ничто. В итоге нас перестает интересовать, что скажет или подумает о нас другой. Мы всегда соглашаемся с его словами.

Если при таком образе жизни и мыслей все козни дьявола тщетны, то вы понимаете, что, поступая по-другому, мы делаемся легкой добычей для дьявола. Всяким разговором о том, что сделал или сказал другой, мы призываем лукавого, чтобы он вверг нас в искушение. Вы должны понять, что тот человек, который разговаривает, спорит и продолжает обсуждение, вне всякого сомнения, непременно уготовляет брань против себя самого. Конечно, как лукавый, так и сам человек с его лукавым расположением изобретают причины и поводы для того, чтобы противоречить, давать отпор и продолжать разговор ради имени Иисуса Христа. Но всем этим дьявол еще больше нас запутывает, он расставляет свои ловушки, чтобы нас поймать.

Не мерь себя ни в каком своем деле, чтобы быть безмятежным в своих помыслах.

Не берись судить себя самого за то, что ты сделал, — хорошо ли то, плохо ли, добродетель ли, грех ли, — или сравнивать себя с другими. Как часто мы с этим сталкиваемся! Нужно забывать прошедшее, и пусть нас не интересует то, что мы сделали. Ибо, рассуждая о том, что мы сделали, мы обнаруживаем, что сделали что-то важное или что-то худое, что-то большее, лучшее и более удачное в сравнении с тем, что сделал другой, или, наоборот, что-то меньшее. Рассматриваем ли мы это само по себе или сравниваем себя с ближним — попадаем в одну из двух ловушек: или превозносимся, когда сделанное нами хорошо или лучше сделанного ближним, или разочаровываемся, огорчаемся, чувствуем упадок душевных сил, когда сделанное нехорошо. Ведь хотя мы и думаем, что мы люди зрелые, и считаем, что у нас есть силы, тем не менее внутри себя мы несем немощь Адама и Евы, хрупкое «я», которое мы унаследовали от прародителей. Итак, чтобы оставаться невозмутимым от помыслов, никогда не берись рассуждать о том, что ты сделал. Это относится ко всему, что бы с нами ни случилось.