И действительно, мучается тот человек, который страдает, унывает, противоречит ближним и жалуется на них, он не понял, что ему необходимо именно то, что ему сказали или сделали. Сомнительным было бы наше спасение, если бы ближний не был именно таким, какой он есть. А значит, я должен принимать его таким, какой он есть, и как бы он со мной себя ни вел, и при этом не только не возражать ему, но и любить его и чувствовать, что он мой Бог, что он мне нужен.

Напротив, если я не терплю ближнего, то мое сердце ожесточается и страдает, и в таком случае я теряю душевное равновесие. Действительно, те, кто не могут найти согласия с ближним и признать его, теряют душевное спокойствие, начинают оценивать все, что сказали сами и что было сказано им, обижаются и требуют объяснений: «Почему ты со мной так поговорил?» — «Да я не это хотел сказать, я хотел сказать другое, ты меня не понял». Они впустую тратят время своей жизни, наблюдая за ближними, становясь их рабами и пленниками.

Более того, тот, кто не умеет общаться с ближними, замыкается не только душевно, но хочет обособиться и внешне, уйти в пустыню. Заставляя ублажать безмолвствующих в уединении. Плен и рабство, в котором он находится, немощь, злополучие, грех заставляют его ублажать тех, кто живет вдалеке от мира, в пещерах, в дуплах деревьев; тех, кого никто не видит.

Как правило, уединения и бегства в пустыню ищут люди, не имеющие душевного равновесия, те, в которых столько эгоизма и столько демонов, что они очень устают от ближнего и не могут понести его немощей. Конечно, они думают, что хотят уйти в пустыню ради Бога. Так что же, нет людей, которые действительно уходят ради Бога? Афанасий Афонский желал, чтобы из тысяч монахов, живших в древности в Великой Лавре, нашлось хотя бы пять человек, которые могли бы уйти в пустыню поистине ради Бога. Видите, как трудно человеку настолько возлюбить Бога, чтобы желать пустыни правильно.

И ожесточая твое сердце к ближним. Когда у тебя возникает желание уйти в пустыню, твое сердце начинает ожесточаться и ты мрачнеешь. Ты гневаешься, раздражаешься, кричишь, становишься требовательным к ближним. Хочешь, чтобы ближние молились, не спали, не разговаривали. Обвиняешь других в том, что у них нет любви. И действительно, нет любви у тех людей, которые недовольны ближними, которые не могут принять их такими, какие они есть, пусть даже этот ближний — блудник, или прелюбодей, или эгоист, или бесноватый. А что у людей, недовольных ближними, есть? Собственная неуравновешенность. И поскольку они сами не имеют любви, то думают, что ее нет и у других.

Но лучше ты подвизайся стяжать долготерпение, потому что оно побеждает, а любовь врачует печаль.

Ты сам подвизайся приобрести большое сердце, чтобы принимать в него всех. Тогда твоя любовь исцелит всякую твою печаль. Печаль — это следствие замкнутости, и человек впадает в нее, когда не терпит ближнего. Здесь имеется в виду замкнутость не как свойство характера, потому что это редкое явление, но замкнутость как следствие эгоизма, когда для меня невыносимо не только поделиться с ближним своей подушкой или постелью, но и находиться с ним в одном монастыре. Ближний меня раздражает, даже если он всего лишь кашлянул в другом углу монастыря.