Иногда битвы продолжались часами, прежде чем удавалось уничтожить последний вражеский корабль. Эндер начал сменять командиров эскадронов прямо во время боя, ставя отдохнувших и свежих на место уставших и тех, кто начал отключаться:

— А ты знаешь, — сказал ему однажды Боб, эта игра совсем не такая смешная, как надлежит быть игре.

Однажды в ходе практики с командирами подразделений комната неожиданно погрузилась во мрак и все исчезло. Он очнулся на полу, все его лицо было в крови. Это был обморок.

Они уложили его в кровать. Он болел целых три дня. Он помнил, что во сне видел какие-то лица, но это были не реальные люди. Он знал это, даже не вглядываясь в них. Иногда среди странных лиц мелькало лицо Валентины, иногда Питера, иногда его друзей по Школе Баталий. Но чаще это были баггеры, препарирующие его. Один раз видение показалось ему особенно четким — он увидел склонившегося над ним полковника Граффа. Он что-то нежно нашептывал ему, словно любящий отец. Но когда он проснулся, то обнаружил только своего врага, Мазера Рекхема.

— Я проснулся, — сказал Эндер.

— Вижу, — ответил Мазер. — Ты слишком долго спал. Приведи себя в порядок. Сегодня будет очередной бой.

Эндер поднялся, начал сражение и выиграл его. Второй битвы в тот день не предполагалось, и ему было разрешено лечь спать пораньше. Его руки тряслись и плохо слушались, когда он раздевался.

Ночью ему приснилось, что кто-то нежно прикоснулся к нему. В руках чувствовалась твердость и ласка одновременно. Его сонную голову заполнили голоса.

— Ты не был слишком добр к нему.

— Это не было предусмотрено предписанием.

— Сколько это уже длится? Он почти сломлен.

— Достаточно долго. Но мы почти у финиша.

— Скоро?

— Через несколько дней. Тогда для него все кончится.

— Но как он все сможет вынести в таком состоянии?

— Он прекрасно справится. Даже сегодня он сражался лучше, чем всегда.

В его сне голоса принадлежали полковнику Граффу и Мазеру Рекхему. Но таковы сны, они любое безумие могут превратить в реальность. Поскольку даже во сне он желал этого, один из голосов произнес:

— Я не могу больше видеть, как он мучается.

А другой голос ответил:

— Я знаю, я тоже люблю его.

Затем они превратились в голоса Валентины и Элая. В его сне они хоронили его. Над его телом высился холм. Скоро он сгниет и превратиться в дом для баггеров, подобно Гиганту.

Все это лишь сонные мечты. Любят ли его, жалеют ли.

Все это лишь сны.

Он снова проснулся, провел новый бой и вновь выиграл. Затем лег в постель и уснул. Потом опять проснулся и победил. Снова уснул. Он уже плохо различал: где реальность, а где сон. Хотя это мало заботило его.

Следующий день был последним его днем в Школе Командующих, хотя он еще не знал об этом. Когда он проснулся, Мазера Рекхема не было в комнате. Он принял душ, оделся и стал терпеливо ждать, когда Мазер появится и отопрет дверь. Но он все не шел. Эндер подергал дверь.

Та оказалась открытой.

Было ли это случайностью или Мазер пожаловал ему свободу нынешнем утром? И никого возле него не будет, чтобы подгонять его, говорить, что он должен есть, что ему пора на практику или спать. Свобода. Долгожданная полная свобода. Беда только в том, что он не знает, что с ней делать. Ему пришло в голову, что хорошо бы найти своих командиров эскадронов и поговорить с ними с глазу на глаз, но он не знал где они. Они находятся где-то за двадцать километров отсюда, это все, что он знал о них. Поэтому, поблуждав вдоволь по лабиринту туннелей, он пришел в столовую. Там он неожиданно для себя подсел к двум матросам, травившим непристойные байки, и съел завтрак. Эндер не мог понять пошлого юмора матросов и не стал засиживаться. Поднявшись, он направился в комнату со стимулятором. Он хотел попрактиковаться. Обретя свободу, он не знал, чем другим можно еще занять себя.