Я поцеловал его, чтобы он заткнулся. Чтобы все замедлить и позволить нам перевести дыхание. Я нежно касался его губ, а руками гладил его спину.

– Значит, это ответ нет на предложение поиграть в «Парчизи»…

– Пойдем в твою комнату.

Снаружи усиливался шторм. Серебряные всполохи света между струями дождя в окнах были нам единственным освещением, когда мы цеплялись друг за друга в темноте, пробираясь к кровати. Мы лежали на боку, целовались и ласкали друг друга.

– Нервничаешь? – спросил он.

– Нет, – ответил я. – Думал, что буду, но нет.

Как раз наоборот. Каждый поцелуй и прикосновение были похожи на возвращение части себя, которую я оторвал и отдал своей фальшивой жизни.

– Чего ты хочешь? – горячо прошептал Холден мне в шею. – Ты можешь делать со мной все, что захочешь.

– Я не хочу делать то, что хочу я. Мы должны делать то, что хотим. То, что ощущается правильным.

Он отстранился и внимательно вгляделся в мое лицо, как будто не мог поверить, что я настоящий. Как будто никто раньше не говорил ему ничего подобного. Хуже того, как будто ему никогда не приходило в голову, что он заслужил это услышать.

– Не надо быть сейчас со мной таким благородным.

– Не чувствую никакого благородства в своих намерениях, – возразил я. – В данный момент мне хочется зубами сорвать с тебя всю одежду.

– Боже правый, парень. Чего же ты ждешь?

Я тихо рассмеялся и покачал головой.

– Не сегодня.

– А что будет сегодня?

– Не знаю, просто… хватит уже болтать.

Я поцеловал его, затем толкнул на спину и лег сверху. Мы стянули мои джинсы и его пижамные штаны, оказавшись теперь в одном нижнем белье, и через тонкую ткань остро чувствовали возбуждение друг друга. Я позволил себе насладиться видом прекрасного тела Холдена в полумраке и провел ладонями по его обнаженной груди.

Холден откинулся на спину, наблюдая за мной, его пресс стал каменным, когда я спустился пальцами ниже, и его плоть под боксерами напряглась еще заметнее. Я замешкался, но он быстро кивнул, на его шее вздулись вены.

Я затаил дыхание. Сердце колотилось о ребра в ожидании, что сейчас меня поразит молнией или затопит стыдом. Но я просунул руки под ткань, обхватил его пальцами и почувствовал лишь облегчение и вожделение. Мне хотелось этого, для него и для себя, ради всех лет, что я отрицал свою сущность.

С губ Холдена сорвался глубокий рык, и я застонал. Его член заполнил мою ладонь, нежная кожа скользнула по твердой плоти.

Это, тихим шепотом пронеслось в голове. Вот, что я хочу…

– Я хочу заставить тебя кончить, – хрипло произнес я. – И хочу это видеть.

Холден застонал.

– А я-то думал, что ты будешь стесняться.

Он стащил трусы, а моя рука так и осталась на месте. Я сжал сильнее, пока вел кулаком до самого основания, затем расслабил ладонь и так снова и снова.

– А как насчет тебя? – выдавил он.

Я покачал головой и ускорил движения.

– Только ты.

И снова на его лице промелькнуло замешательство, и я почувствовал гнев на всех, кто был до меня, и только брал, брал, но ничего не давал взамен.

Повинуясь инстинктам, я позволил себе скользнуть губами вниз по его шее, вдохнуть свежий, теплый аромат, ощутить солоноватый привкус кожи. Я провел языком по его груди. Гладкая текстура изменилась, когда я наткнулся на маленький сосок.