– Как охраняет меня? Демон охраняет, где? – Тая изумленно повертела головой, будто в кабинете сейчас под потолком могло висеть чудище.

– Лучше б ушел, толка никакого от него теперь, – горестно вздохнула тетя Вера. – Бесплотны демоны, тела нет у них, и вечно голодные. Ходят они по людям, как люди ходят по дорогам. Ходят и по всему тому, что окружает людей. А этот уже надоел. Гоняю его, нечего ему делать теперь рядом, пользы никакой. А не уходит. Бродит рядом… – тетя Вера прокашлялась, поправила растрепанную прическу и добавила: – Вы идите обе, у меня еще прием пациентов до утра. Дальше от меня уже ничего не зависит, а пособие по безработице мне Братство платить не будет, – и Елесина горько усмехнулась.

Тая встала со стула, боясь, что потеряет из переполненной чудовищными новостями головы все сказанное, что забудет, начнет считать это бредом. А Ирка же сейчас надувалась, как жаба, набирая воздух в легкие.

– Ма-ать, что это все значит?! – заорала Ирка, тараща глаза. – Меня за ночной клуб ты изничтожила, в порошок стерла! Мол, я тебе наврала, я такая-сякая!!! А потом выясняется, что ты от меня вообще скрывала всю свою настоящую жизнь?! Ведьмой была, никакая ты не врач?! Некромантка, мировая элита черной магии, ты? ТЫ?! А я корячусь в обычной школе, психую из-за какого-то там ЕГЭ?! Да где же справедливость в этом мире?!

– Ирина, мы с тобой не элита и не некроманты, – оборвала ее мать. – Ты что, не слышала или не поняла? Нет у меня былой силы, все у меня пропало. Мое имя, после того как я ушла, навсегда вычеркнуто из черной магии. Так что тебя мне порадовать нечем…

Оставив Елесиных разбираться, где же находится мировая справедливость, Тая выскользнула из кабинета.

Очередь уже не возмущалась, а притихла, ловя обрывки фраз, которые доносились из кабинета Веры Павловны.

– Там что-то серьезное? Так кричат, вроде бредят… – обеспокоенно спросила женщина с перевязанной рукой. – Перелом?

– Да. Тяжелый перелом… сознания, – тихо добавила Тая, выходя на улицу.

Яркий весенний день ослепил после полутьмы травмпункта.

Куда идти?

Привычный мир только что рухнул, но весенний день не знал об этом: он кружился, одуряюще звенели синицы, под подошвами рушились сверкающие ледяные кружева, выточенные солнцем. Из луж слепило, весна искрилась в окнах, но все это не имело сейчас значения, когда в душе ураган.

Тая, выйдя на улицу, на минуту остановилась, прислонившись к стене дома. Та была крепкой, надежной, нагретой солнцем и никуда не падала, что уже было хорошо.

Вот тебе и таинственный Макс Громов, который полгода промучился в ненужной ему школе только ради того, чтобы осторожно посвятить в тайны мира дочь некогда великого черного мага. Костя, Алиса, Маша с кафедры профессора – все они оказались непростыми ребятами.

Тая, оторвав спину от стены, шагала и шагала, не разбирая дороги. Улица повернула, за ней началась другая. Потом ноги вынесли на Большой проспект, от которого до дома был час ходьбы. За этот час нужно все осознать, переварить и уложить в голове.

Еще этим утром все казалось таким привычным и понятным. Борис Громов, профессор кафедры физики, накануне все так по полочкам ей разложил про парейдолию и видения в темноте. И ее ведь это устроило, успокоило. Несмотря на все странности, которые она не хотела замечать. И то, как она быстро оказалась у Пяти углов, и то, что никогда дом с башней не был частным особняком, а всегда был многоквартирным, с кафе и магазинами на первых этажах.