Александру было стыдно. Очень стыдно. Но понимал: как она сказала, так и будет. И бабульку она не оставит, не бросит – сколько ты ни пыли.

Ни троих, ни четверых детей не получилось. Получился один. «Зато какой!» – говорила Зоя.

Илья, сын, и вправду был удачный. Хорошо учился, много читал, занимался в кружках, бегал «на спорт». И везде были успехи. Никто и не удивился, когда он легко, без запинки, прошел в Бауманку. А конкурс там был ого-го!

Женился рано, на втором курсе, на девочке-болгарке. Пенка, так смешно звали невесту, вполне соответствовала своему имени – «камень», «скала». Смешная и очень серьезная девица. Впрочем, другие там не учились – все фанаты, все умники, все будущие светила, почти гении.

Она была, пожалуй, еще серьезнее их серьезного сына. Умница невероятная! Два года сын с женой жили вместе с ними. И ни одного скандала! Зоя поставила сразу, обозначив границы:

– Вы только учитесь! А я справлюсь со всем. Мне к хозяйству не привыкать.

Закончив институт, Пенка быстро защитилась и стала публиковать научные работы. А в конце девяностых, когда в стране был полный и безнадежный бардак, получила приглашение в Массачусетский технический университет. Илью, конечно же, пригласили тоже. И все-таки «паровозом» была Пенка.

Да и сам Илья говорил:

– Она куда способнее меня, пап! Честное слово!

И кажется, был от этого счастлив. Что это – отсутствие честолюбия? Да нет, вряд ли. Просто он любил жену, восхищался ею, гордился.

Дети уехали, и дом опустел. Через пару лет начали звать к себе. Но Александр с Зоей отказались – здесь их дом, здесь могилы родителей.

– Здесь Москва, театры, наша деревня, любимый дом, лес, сад. Посадки и мой огород! Да-да! Что вы смеетесь? – сердилась жена. – Я человек деревенский, и меня все еще тянет к земле.

Сын горячо спорил с матерью:

– Что, здесь нет лесов? Озер или рек нет? Березок и елок? Здесь всего этого навалом, мам! Ты только присмотрись! А ты не хочешь, я вижу! Здесь мы, твои дети. В конце концов, твои внуки! Тебе что важнее? Все мы или, прости, деревенский погост?

Зоя не обижалась – она вообще никогда не обижалась.

И тихо ответила:

– Мне, Илюшенька, все важно! И вы. И погост. Здесь все мое. А там, у вас, все… чужое. Вот уйду – заберете отца. Он-то поедет! Он не так строптив, как твоя глупая мать!

Александру нравилась Америка – богатая, чистая, красивая, доброжелательная. А главное – очень удобная! Для жизни удобная, для человека. Когда гостили у детей, он все время думал: «И почему у нас так не могут?» Вечный вопрос.

Пару раз он попробовал начать с Зоей разговор об отъезде. Она отвечала коротко и твердо:

– Я тебя очень прошу, не надо об этом. Ну разве нам с тобой плохо? Плохо здесь, плохо вдвоем? И вообще – зачем напрягать детей? Им и так не просто – много работают, выплачивают кредиты за дом и машины. Нет, ты подумай – а тут еще мы на голову свалимся? Ничего себе, а? Возись с нами, как с малыми детьми! Языка мы не знаем и вряд ли выучим. Машину ты не водишь – а там без машины никак. Значит, все будет на них – поездки за продуктами, визиты к врачам. Это объясни, то. Сюда привези, туда отвези. Мы же там будем совершенно беспомощны – хуже малых детей. Нет, нет и нет! Лучше будем наведываться в гости. Гостей легче любить, чем рядом проживающих скучных и недовольных пенсионеров. Подумай об этом, Шура! Хватит с них проблем, ты пойми!