— Как скажешь, — майор пожал плечами.

— Что вас конкретно интересует?

— Когда Нурадин покинет резиденцию? Желательно конкретную дату.

— Даты конкретной нет, переговоры зашли в тупик. Нурадин хочет содрать с англичан семь шкур, а они сопротивляются. Но когда до муллы дойдет весть о разгроме штаба, о брожениях среди полевых командиров и в лагерях беженцев, то он наверняка все бросит и отправится обратно к границе.

— Когда это может произойти?

— Самое раннее — завтра, самое позднее дня через три.

Чечетов посмотрел на ободранные до кирпичной кладки стены, затем перевел взгляд на земляной пол, потом на коптящий узкий язычок огня от светильника и задумчиво спросил:

— В какой из машин обычно сидит Нурадин?

— В Кабул он приехал на «уазике», здесь Раббани подарил ему лимузин. Но на какой машине он поедет назад, да еще зная, что за ним началась охота, трудно сказать. Впрочем, я не гадалка, — подвел итог Хектим. — Это все? — наконец спросил он.

— Все, — подтвердил диверсант, быстрым движением он развязал руки Мансура, затем достал из кармана короткоствольный «Макаров», вытащил из рукоятки обойму. Протянул оружие полковнику. Тот, размяв руки, взял пистолет, привычным движением большого пальца снял его с предохранителя.

— Патрон в патроннике, — прежде чем выйти, произнес Чечетов, на что Хектим ничего не ответил...

Подполковник Валерий Бойко прилетел в Дубай под видом российского туриста. Вместе с ним прилетел один из «терминаторов». Молодой веселый парень спортивного типа ловко «вписался» в среду «челноков», летящих в Эмираты за товаром. Уже через полчаса после взлета пышнотелая блондинка угощала его коньяком и строила глазки. Время от времени подполковник приглядывал за партнером, но тот вел себя хоть и панибратски с «челноками», но в определенных рамках. В конце концов успокоившись, Бойко откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, концентрируя мысли на задании. Впрочем, что задание — ясно как божий день: опознать и уничтожить. Другое дело, где это будет происходить? В Афганистане... В голове подполковника замелькали сюжеты еще недавней службы в ограниченном контингенте в ДРА.

«Говорят, что преступника тянет на место преступления, — подумал Бойко и тут же про себя чертыхнулся. — Какие мы преступники? Совсем голову задурили. Чинуши как при коммунистах на воровские деньги жировали, так и при демократах жируют, только расценки теперь другие. Если раньше из кабинета он с пафосом бросал: «Я тебя туда не посылал», то теперь с высокой трибуны можно бросить: «Преступники...» и тому подобное. А тебя, сука, туда засунуть, чтобы «мирное население» тебе в спину стреляло, тебе выжигали глаза и вырывали язык. Как бы тогда запели эти праведники. Афганистан — это не место преступления, это территория памяти. Место, где прошла часть жизни, где узнали, что такое боль, страх, унижение, предательство. Где проявились истинные качества человека».

Чувствуя, как в нем закипает ярость, Бойко открыл глаза и, повернувшись, поискал взглядом своего попутчика. Его нигде не было.

«Этого еще не хватало», — тревожная мысль кольнула сердце подполковника.