— Ты Олега слышал? — Пал Палыч тоже дышал тяжело — дорога шла в горку — Он все правильно нам сказал. Человек теряется только тогда, когда он сам так думает. До той поры — он не потерялся, он просто ищет дорогу. Можно искать ее долго, очень долго, но пока мы это делаем, у Хозяина нет над нами власти. А вот если мы признаем, что… кхм… дороги нет — тут он нас и ам!

— Я буду рядом, когда вы впадете в отчаянье — голос Хозяина был насмешлив — У меня бездна времени, я не спешу.

— Большой Брат следит за нами — отметил Пал Палыч — Пошли Колька, пошли. Нам главное добраться до мест, где будет видно присутствие следов нашего биологического вида, а там — куда‑то да выйдем.

Они бродили в темноте еще часа два или даже больше, несколько раз упирались в тупики, один раз чуть не свалились в какую‑то яму и постоянно чувствовали за спиной незримое и неосязаемое зло, которое только и ждало их слабости.

Как ни странно — Колька притерпелся к этому присутствию, более того — страх отступил, зато появилась некая злость и безумное желание увидеть небо и солнце, вопреки этой древней твари, сидящей здесь, в подземельях, невесть сколько времени.

Пал Палыч же и вовсе был безмятежно весел, травил анекдоты и всячески подначивал напарника.

Он и заметил первым ржавую вагонетку, стоящую у стены.

— Оп — па! — обвел он ее лучом фонаря — Стало быть — здесь люди были. Ну, судя по всему, этой рухляди с полвека, а то и больше, но одно понятно — мы идем верно. Теперь бы еще рельсы найти — и все. Выйдем или на станцию, или в депо, причем нам подходит и то, и другое.

Но рельсов не было, сколько они не шли. Зато через полчаса они уперлись в очередную стену.

— Вот так так — обескураженно почесал затылок Пал Палыч рукой с фонарем — Вот тебе и раз.

Луч описал хитрую параболу и в его свете Колька увидел ржавую металлическую дверь в стене, неподалеку от тупика.

— Вон — дернул он руку оперативника — Там!

— Ага — тот посветил в указанном направлении и удовлетворенно крякнул — Технические помещения пошли. Совсем хорошо! Тут, видно отстойник был или что‑то такое. Знать бы, около какой ветки мы кружим.

Дверь оказалась открытой, за ней лежал коридор с темными от времени стенами, потом еще один, с закрытыми дверями комнат, и еще — уже с какими‑то шкафчиками. И везде было запустение, ржавчина, тлен и мрак.

Через полчаса топтания по коридорам, оперативники подошли к массивной металлической двери, очень похожей на ту, в которую входили, приоткрыли ее, и тут Колька, идущий позади, буквально чуть не взвился от радости, услышав что‑то, похожее на шаги. Пал Палыч тоже, судя по всему их услышал и даже что‑то увидел, но, к огромному Колькиному удивлению, радоваться не стал, напротив — резким движением закрыл дверь, зажал ему рот и притушил фонарь.

— Фего? — промычал Колька — Фам фе люфи!

— Ти — хо! — прошептал Пал Палыч — Цыц!

Мимо двери, за которой притаились два оперативника, прошло несколько человек. Шаги их были громкие, причем каждый из них сопровождался отчетливым металлическим цоканьем. Люди переговаривались между собой, слов Колька не разобрал, но тон у собеседников был резкий, командный.