— Может, мне их тут подождать? — спросила она у Кэтлин.

— Нет, лучше тебе пойти к шлюпкам, дорогуша, — убеждала ее Кэтлин. — Они могут вернуться любой другой дорогой. Может, ворота на лестнице уже открыли. Мы все соберемся на шлюпочной палубе. Я обещаю.

— Пойдем же, Энни, — призывал ее кто-то еще. — Я возьму малютку.

Оуэн принялся карабкаться наверх, посадив Ройзин на плечи. Та неожиданно распахнула глаза и завопила:

— Мама! Мамочка!

— Я иду, — откликнулась Энни. — Будь хорошей девочкой, слушайся доброго дядю.

Другой мужчина подхватил Кирана у нее из рук и начал подниматься. Кэтлин помогла Патрику залезть на кран, подождала, пока тот продвинется на несколько шагов вперед, и последовала за ним. Тяжелые юбки путались вокруг ног, сковывая движения. Патрик был гораздо шустрей. Он, словно мартышка, забрался на самый верх, а там его подхватили и помогли перебраться по балке прямиком на палубу. Приблизившись, Энни увидела, что это Эйлин помогла ее сыну. Она уже ждала их на месте.

Добравшись до верхушки крана, Энни уселась верхом на балку и стала по чуть-чуть продвигаться по ней. Эйлин помогла ей перекинуть ноги на палубу. Нашел ли брат Кэтлин Финбара? Может, они уже идут сюда? По крану ползло еще полдюжины человек, но сына среди них не было. Господи Иисусе, где же он?! У нее с невероятной силой сдавило грудь; она знала, что не сможет нормально дышать, пока Финбар не окажется рядом. Сжимая Патрика, Ройзин и малыша Кирана, Энни стояла на вершине лестницы и вглядывалась вниз, пытаясь рассмотреть, что происходит у выхода на палубу третьего класса.

Ну что могло случиться? Почему их так долго нет? Она молилась, чтобы Финбар появился скорее.

Редж шел по левому борту, всматриваясь в горизонт. Но судна, которое он ранее видел, нигде не было. Он мгновенно осознал, чем это грозит. Если некуда будет пересадить людей из шлюпок, то большинство пассажиров будут вынуждены оставаться на «Титанике», пока не подоспеет помощь. А судно продолжало набирать воду. Крен на левый борт становился все заметнее, между шлюпками и бортом образовалось расстояние, и пассажирам приходилось в них прыгать.

Второй помощник Лайтоллер в полной офицерской форме командовал погрузкой на шлюпки, и Редж вскоре заметил, что он гораздо строже, чем офицер Лоу, выполняет приказ «сначала женщины и дети». В шлюпки садилось лишь несколько моряков — ровно столько, сколько требовалось, чтобы грести, — а остальные были женщины. Редж наблюдал, как Лайтоллер твердой рукой остановил молодого человека, который пытался сесть в шлюпку.

— Мы все тут джентльмены, сэр, — сказал он.

В этот момент запустили сигнальные ракеты, и их взрывы заглушили ответ мужчины. Редж впервые видел такое за все годы плаваний, и это, без сомнений, указывало на серьезность ситуации. Все замерли и посмотрели на гигантские белые всполохи. Редж решил, что ракеты — это хорошо. Увидев их, то судно обязательно повернет назад. Капитан Смит, должно быть, счел, что оно не могло уйти далеко.

— Извините. — Кто-то похлопал Реджа по плечу. — Моя жена беременна, и я не хочу отпускать ее одну на шлюпке. Как вы думаете, не будет ли безопасней нам обоим остаться на судне? — Оба были бледны и перепуганы. Она держала руку на округлившемся животе, и они смотрели на Реджа, словно он знал все на свете и был способен спасти их.