— Благодарю вас, сэр.
— Тебе надо где-то жить до отплытия. Ты можешь вернуться в свою комнату…
— Нет, мне есть где жить.
— Ну что ж, тогда прощай, и удачи тебе, Редж. — Мистер Грейлинг протянул руку.
Реджу не хотелось ее пожимать. Он знал, что мистер Грейлинг лжет. Если бы он посадил свою жену в шлюпку, а она вылезла из нее обратно, кто-нибудь бы уже подтвердил это — в газетах или на слушаниях. Эти случаи расследовались очень тщательно. Редж был воспитанным юношей, к тому же в комнате находился полицейский, и вообще неловко было бы не ответить на рукопожатие. Он сжал ладонь мистера Грейлинга и постарался побыстрей забрать руку.
Глава 76
Тем же вечером, но позже Джордж Грейлинг устроился с бокалом коньяка за столом у себя в кабинете. В руках он вертел ключ с гравировкой В78.
«Маргарет не должна была ехать со мной в Италию, — размышлял он. — Зачем она это сделала?»
Неужели она подозревала, что у него роман? Хотела расстроить его? Жена пыталась спасти их брак, несмотря на плохое обращение с ней с его стороны. Если бы она только дала ему развод, как он просил, сегодня она была бы жива!
Он понимал, что на «Титанике» вел себя с ней недостойно, пока метался между Венецией, которая была надежно устроена в отдельной каюте на палубе «С», и своим семейным люксом на палубе «В». Ему совсем не хотелось возвращаться к Маргарет, когда в середине ночи Венеция отсылала его прочь. Его тяготило общение с женой, и он с трудом выдерживал совместные трапезы в ресторане. Ну почему она не склонилась перед неизбежным?
Он осуждал ее упрямство. С его точки зрения, она была единственным препятствием на пути к обладанию прекрасной Венецией. Он планировал со временем жениться на девушке и при определенном везении зачать ребенка. Маргарет для этого была слишком стара, тогда как Венеция могла ему родить. Теперь же все рухнуло. Мистер Грейлинг взял бокал и глотнул коньяка, чувствуя, как внутри разливается тепло.
В дверь постучали, и вошел Фрэнк.
— Могу ли я еще что-нибудь сделать для вас, сэр?
Его обеспокоило выражение лица хозяина. — Вы хорошо себя чувствуете?
— Нет, — признался мистер Грейлинг, — плохо. Заходи, Фрэнк. Садись. Выпей со мной.
Мистер Фрэнк замешкался, но потом подчинился, налив себе немного коньяка из графина.
— Благодарю вас, сэр.
— Ты уже знаешь, что Венеция бросила меня? — Мистер Грейлинг вздохнул, сокрушенно качая головой.
Мистер Фрэнк скривил губы:
— Я слышал об этом. Мне жаль, сэр.
— Я ведь любил ее, Фрэнк. Я собирался жениться на ней и завести детей. Я думал, она разделяет мои чувства, а она играла со мной как со старым дураком. Она позволяла мне осыпать себя деньгами и подарками, а потом объявила, что уезжает в Европу к своим друзьям кататься на яхте. А я остался ни с чем: ни жены, ни дочери, ни Венеции. Она сказала, что не может быть замешана в скандале с убийством бедной Молли и чуть не утонувшим Реджем. Дело было в другом: ей просто наскучило. Я чувствовал это нутром.
— Она молодая, сэр. Для нее в этом доме было слишком тихо.
— Полагаю, в глубине души я знал, что из этого ничего не выедет. Нью-йоркское общество насмехалось бы над нами, и Венеция с этим никогда бы не смирилась. Меня бы подняли на смех, а ее окрестили охотницей за деньгами. — «Коей она, разумеется, и является», — с горечью подумал он. Он еще отпил из бокала и дал себе слово никогда не подсчитывать, сколько ему пришлось потратить на нее за те три года, пока длился их роман.