Пока она подыскивала слова, Роберт отодвинулся от нее и встал с кровати.
— Прости меня, пожалуйста, но мне еще предстоит деловая встреча сегодня днем, — сказал он и принялся одеваться. Он не глядел на нее, и тон его был довольно холодным.
— Я увижу тебя позже? — спросила она.
— Да, конечно. Я заеду за тобой в шесть. К тому времени дома нам приготовят что-нибудь поесть. Мы ведь не хотим…
Роберт не закончил фразу, но Джульетта поняла: он не рискнет показаться с ней на публике.
Когда он приблизился для прощального поцелуя, она подставила ему губы, но он лишь чмокнул ее в лоб.
Он догадался, думала она, глядя, как Роберт, не оглядываясь, выходит из номера. Все кончено. Если бы только она набралась храбрости и сама ему обо всем рассказала!
Хотя что бы это изменило? Как мужчине смириться с чужим ребенком? На что она рассчитывала? Джульетта в полном расстройстве уткнулась в подушку.
Глава 74
Редж не представлял, где ему искать полицейский участок. В Англии он бы спросил дорогу у патрульного, но здесь их нигде не было видно, и Редж обратился к продавцу газет.
— Ближайший на перекрестке Пятьдесят четвертой Западной и Восьмой авеню, — ответил тот.
— Благодарю вас.
Пока он шел по Восьмой авеню, репетируя свою речь, сердце у него колотилось. С чего начать? А что, если ему не поверят? Могут ли его посадить в тюрьму? Он украл письма, к тому же его считали виновным в смерти Молли и угоне машины.
Поднимаясь по ступеням и проходя через вестибюль полицейского участка, он чувствовал, как от объявшего его страха подгибаются колени. Запинаясь, он обратился к дежурному, стоявшему за стойкой:
— М-меня зовут Редж Партон. Я находился в а-автомобиле, который упал в океан на Лонг-Айленде. Это была машина мистера Г-грейлинга, но я ее не угонял. В газетах написали неправильно…
— Минуточку. Вы говорите о машине мистера Грейлинга, в которой погибли двое его служащих?
— Да. Я — один из них. Редж. Но я спасся.
— Черт меня подери! — Полицейский оглядел Реджа с ног до головы. — Пойдем-ка поищем, с кем тебе поговорить.
Реджа отвели в комнату для допросов, и, сидя там в ожидании, он не выпускал из рук святого Христофора. Глядя на его изображение, Редж думал о Флоренс, вспоминал ее веснушки и улыбку, готовую сорваться с губ в любой момент. Чем больше он узнавал о коварстве женщин, тем сильнее убеждался, насколько редко встречались такие, как она, — открытые и честные. Флоренс не интриговала, не хитрила и не секретничала. Но они не виделись больше четырех месяцев, и, вероятнее всего, у нее уже появился новый ухажер. Он же фактически сам предложил ей найти себе замену.
На стене в допросной висели часы, Редж следил за тем, как медленно текли минуты: половина третьего… три часа… В десять минут четвертого дверь открылась, и вошел высокий мужчина. Росту в нем было, наверное, около двух метров, на целую голову выше Реджа. У него были седые волосы, красное лицо с бугристым, некогда сломанным носом.
— Редж Партон? — Он пожал Реджу руку. — Я — детектив О’Халлоран. Простите за ожидание. Это вы сообщили сержанту, что вам удалось спастись из автомобиля, который упал в океан на Лонг-Айленде?