Биточки «Казачий чуб», котлета «Илья Муромец с богатырями», салат «Кузнечик и Стрекоза». Походу, посетителям, заказывающим подобные изыски, интересно было просто увидеть, что это такое и как выглядит.

– Заставил ты нас поволноваться, Сергей. – Иван Иванович крепко пожал мою руку. – Мы уж решили, надумал укатить к родителям. Ты перед отъездом был сам на себя не похож.

– Не-а, – ухмыльнулся я, – изучал мексиканскую кухню. Была мыслишка третий ресторан открыть, с южноамериканским уклоном. Как тут было? Рассказывай.

В итоге нас за это время посетил весь персонал. Слухи быстро разошлись по «Заре». Забежал управляющий, получил втык за лампочку в люстре. Отмазался, что ему сразу не доложил официант. Тот уже наказан. Сегодня я был добр, поэтому не слишком карал. Возвращение в родной ресторан было сродни возвращению в лоно семьи после долгой разлуки. Даже с родителями не было такой близости.

Я глянул на часы. Пора. Самое время для романтических свиданий, свечей, шампанского. Именно на это время чаще всего бронируют столики в ресторане, устраивают милые семейные праздники и долгожданные встречи с любимыми. Пятница, вечер.

Я вошел в главный зал и прислонился к стене, освобождая проход для снующих туда-сюда официантов. Постараюсь быть незаметным. Ну, где же ты, Вероника? Во второй раз тщательно оглядывая зал, я уловил знакомый цвет волос и посадку головы. Немного набок, подбородок и взгляд вниз. Она всегда так делала, когда стеснялась. Тощая, нескладная фигура заставила сердце болезненно дернуться – от Ники осталась ровно половина. Худые плечи, тонкая шея, руки, как палочки, тронешь – сломаешь. Напротив нее сидел ничем не примечательный молодой человек. И смотрел куда угодно, только не на нее.

Я подошел к столику.

– Мы еще не решили, что заказать, – произнес… как его там… учитель физики?

– А я и не официант.

Вероника резко подняла голову и ошарашенно уставилась мне в лицо. Только бы сейчас ее не съесть вместо ужина. Как бы сейчас она плохо ни выглядела – ненакрашенная, худая, бледная, я, как сумасшедший, не мог оторвать взгляд, – мне она казалась самым вкусным десертом на свете, лучше нежнейшего тирамису, который профессионально готовит Иван Иванович. Язык проглотишь.

– Откуда ты?.. Сергей… ты же уехал… – растерянно лепетала Ника, запинаясь на каждом слове.

– Нужно поговорить.

Я не мог ждать, схватил ее за предплечье и потянул на себя, поднимая на ноги, стараясь делать это как можно более бережно и осторожно, иначе, боюсь, оставлю пару синяков на тощих ручонках. Я кивнул маячившему рядом мальчишке-официанту.

– Ему бутылку Хеннеси и две фирменные нарезки, – и повернувшись кавалеру, пояснил: – Бесплатно от заведения. А мы пока поболтаем с давней знакомой.

Мне показалось? Или на лице учителя мелькнуло облегчение? Свидание вслепую не удалось? Мне это только на руку.

Я потащил Нику в каморку управляющего, которую оккупировал этим вечером. Усадил в кресло, а сам встал напротив, опираясь бедром о столешницу.

– Значит, ты уже ходишь по свиданиям? Не рановато ли? – Нужно хорошо постараться, чтобы голос звучал строго и осуждающе.