Он вынул четыре камня, пятый, тот, который отдала Лея, оставил. Он будет с ним. Остальные раздал своим парням. Потом открыл рюкзак и достал заранее изготовленные документы: паспорт, водительское удостоверение и старые деньги – доллары. Тяжело же их было достать! В Нижних Штатах золото – пожалуйста, а эту зеленную бумажку – пойди найди еще.

– Люк – Пенсильвания. – Алекс отдал документы и деньги.

– Микка – Невада. – Он называл родной для них штат, но города знать не хотел, мало ли. Даже штат или округ – уже слишком много, но без этого никак, если что – надо знать, где искать.

– Чен – Калифорния

– Ноа – Арканзас. – Алекс достал и документы Финна, его частичку.

Последним был паспорт Кары. Алекс сжал его в руке и посмотрел на Миго.

– Останешься со мной. Как разживемся документами для тебя, решим, что дальше. Чен, что со связью?

– Порядок. – Он достал передатчики и раздал. – Безопасней, чем мобилы. Никакие ЦРУ и ФБР не вычислят. – Он хмыкнул, смеясь над собственной шуткой: они, бывало, прятались от таких людей, для которых закон и права человека незнакомый набор звуков. Спецслужбы старого мира просто душки по сравнению с ними.

– Связь раз в месяц. – Алекс криво улыбнулся и развел руки: – Живите, друзья! – Они столько лет были одним целым – братьями, семьей, – а теперь, когда в впереди маячила заветная цель, лучшее будущее для них, расстаются и, вероятно, больше не встретятся и после перемены даже не вспомнят друг друга. – Черт, не думал, что скажу такое, но старый мир прекрасен, таким он и останется. Будьте осторожны. Сейчас мы в этом мире чужие. Не ищите себя и своих родных. – Алекс посмотрел на Ноа: – Финн не умрет. Никто не умрет.

Ноа в ответ пожал ему руку, затем крепко обнял, по-братски, как родного, и вышел из номера – его автобус «Вашингтон – Литл-Рок» через полтора часа.

Алекс не стал затягивать со второй встречей с отцом. Ясное дело тот уже получил результаты анализа ДНК: надо же поскорее убедиться, что приходивший незнакомец псих и сдать его властям. Пока Малколм Грин дорожил покоем и безопасностью своей семьи.

На этот раз Алекс не собирался наведываться к себе домой, а планировал перехватить отца по дороге. Обычно тот возвращался с работы около восьми вечера – к ужину – и обязательно заезжал в кондитерскую в трех кварталах от дома. Покупал свежий хлеб и выпечку на утро. Так было всегда, сколько Алекс помнил себя, но в этот раз отец задерживался: ситуация с распространением вируса осложнялась с каждым днем – в новостях объявили об экстренном совещании кабинета президента: по министру здравоохранения пройдутся не слабо, как и по его заместителю. Но Алекс всё равно ждал – отец очень педантичен в соблюдении правил и ритуалов.

Возле кондитерской с кокетливым названием «Кэнди-бар» плавно притормозил черный «Линкольн Континенталь» – отец всегда отдавал предпочтение классике. Алекс неспешно скользнул под руль – на этот раз он воспользовался услугами каршеринга, а не пьяного соседа по мотелю, – не выпуская из вида фигуру отца: высокий и подтянутый, светлые волосы небрежно отброшены назад, открывая широкий лоб; дорогое черное пальто, наброшенное на плечи, практически сливалось с таким же темным костюмом, только рубашка сияла белизной и золотой «Ролекс» ловил блики желтых фонарей – с ним, кстати, Малколм Грин не расстался, даже став сенатором высшего круга в новом мире. С женой расстался, на сына рукой махнул, а часы сберег. Волна застарелой злости горечью запершила в горле. Алекс, не задумываясь, через ткань водолазки ухватился за камень Леи – стало спокойней и немного теплее. Гардероб, кстати, он всё же обновил по погоде – не всё же энергию камня тратить. Отец скрылся за дверью кондитерской. Пора.