Мы с помощником переглянулись и синхронно усмехнулись.

— Так это же не он ко мне приблизился, а я к нему пришла, — произнесла, указывая на каюту. — Считайте, что правила не нарушены.

Ларк недовольно пожевал нижнюю губу, переводя подозрительный взгляд с меня на Оушена и обратно. Затем с каким-то обречённым видом поставил контейнеры прямо на пол и сказал:

— Ох, девочка, я был о тебе лучшего мнения. В начале нашего знакомства ты показалась мне весьма здравомыслящей особой. Сейчас же вижу, что ты будто специально насмехаешься над нашими законами. Вначале практически шантажом заставила капитана взять тебя на Тикс, потом и вовсе пропахла его запахом с головы до ног, хотя я тебе чётко объяснил, почему этого делать нельзя. Теперь смотрю, заявилась в каюту к Оушену именно тогда, когда его наказали. Вот чем тебе Оушен не нравился неделю назад? Почему сейчас?

— Дъоши, вы всё не так поняли, — произнесла, чувствуя, как стремительно краснею. Вот уж не думала, что он сочтёт меня настолько гулящей особой. А с другой стороны, что ему ещё думать? — Я пришла лишь сказать Оушену, что не сержусь на него. А раз уж вы тоже здесь, то хотела бы поговорить и с вами.

— Слушаю, — кивнул Дъоши, бросив косой взгляд на Оушена.

Тот, к слову, действительно отлавливал за хвост и скидывал в отдельный контейнер с водой акитту, которым досталось меньше всего.

— Дъоши, вы же любите капитана, ведь так? — начала издалека.

— Допустим.

— А если я скажу, что люблю его тоже?

— Нельзя. — Он решительно помотал головой. — Он не прошёл инициацию. Ему запрещено возвращаться на территорию клана и пользоваться любовью женщин.

Жаль, что я невнимательно слушала нашего мультилингва в команде. Мне бы сейчас объяснить, что я люблю Ашенторна не меньше, чем его экипаж, а не так, как принято у ларчанок: сегодня «люблю», а завтра у меня другой защитник или даже двое.

— Дъоши, но это же не совсем так. Капитана изгнали из стаи и остригли, тем самым показывая, что он не прошёл инициацию, но это же не значит, что его не может любить женщина.

Вылавливающий акитту Оушен одобрительно кивнул мне. Дъоши тем временем сложил руки на груди и бросил уничижительный взгляд на помощника.

— Ну-ну, теперь понятно, о чём вы здесь без меня говорили. Оушен и раньше не особенно почитал традиции Ларка, допуская крамольные мысли о покупке любви. Вон, даже Хардена и Легранха подговорил на это чёрное дело. Что ты на меня смотришь? Я, может, самый старый на корабле, но не значит, что слепой и глухой. Одного понять не могу, чем он купил твоё прощение, Ванесса, что вы так спелись?

Я потёрла виски, понимая, что с Дъоши будет сложнее, чем с Оушеном. Если вторым руководила в первую очередь тревога за собственного друга и капитана, то Дъоши относился ко мне положительно лишь до тех пор, пока я вписывалась в его понимание соблюдения древних традиций Ларка. Что-то, например, ношения брюк он мне прощал, понимая, что я иномирянка, но вот наглое попрание основных жизненных устоев и законов Ларка он мне простить не сможет. Надо попробовать достучаться до него каким-нибудь другим способом.