Не понимаю, как эти маги живут в своих душных городах. Вот же оно — счастье! Я закинул руки за голову и попытался сосчитать звезды, выискивая открывшиеся мне созвездия.
И тем удивительнее было услышать в своей голове неожиданное пожелание: «Спокойной ночи, Черныш». Я хмыкнул, тут же сообразив, кто меня так забавно обозвал. Неужели думает обо мне? Любопытно.
Подождав немного, шепнул ей в ответ: «Спокойной ночи, дикарка…»
Я с восторгом рассматривала двухэтажные дома Ласеоса, впервые в жизни видя такое чудо. Особенно меня поразили резные вставки на облицовке домов и высокие ворота с заборами. У нас-то такого сроду не было.
— Я думала, Ласеос деревня… — выдохнула, рассматривая кованую оградку вместо одного из заборов.
— Да, деревня, — кивнул сосед. — Просто побогаче нашей будет. Тут, чай, город-то недалече будет. Всего день пути. Да два денька до второй портовой столицы — Андрогоса.
— Невероятно… — Я даже не находила слов, чтобы выразить всю ту гамму удивления, что на меня сегодня обрушилась. Оказывается, деревни могут быть и такие, а я и не знала…
Повсюду сновали местные жители, наводняя каждую узкую улицу и закуток. Был слышен смех, крик, невдалеке можно было понаблюдать за разгорающимся скандалом… Одежда сельчан здесь также отличалась от нашей, выглядя значительно богаче и сложнее. У нас мужики поголовно в штанах да рубахах ходили, а тут вон кто-то в каких-то шароварах идет, а это что вообще? Камзол? Я о таком только читала!
— Это сюда вы на ярмарку ездите? — повернулась я к соседу. Даже представить боюсь, что здесь может быть еще более многолюдно.
— Да. На центральной площади ставят лотки и палатки, деревню наводняют приезжие, и начинается ярмарка. Она длится от восхода первого дня седьмицы до заката последнего. — Сосед мечтательно улыбнулся. — Тут-то я когда-то и встретил мою зазнобу. Хорошее времечко было…
Я улыбнулась. Слушать про любовь всегда было приятно, тем более такую крепкую, как у соседа. Всем в Ласии известно, как он жену любит. Никто из деревенских, кроме него, своим супругам букетов не дарит и украшений с ярмарок не возит. Снова вспомнила его сына — Анриуса. Повезет все же Линке, если сумеет растопить сердце красавца. Я-то больше не мешаю.
— А какая она, любовь? — Помню, когда-то спросила такое у бабули, так она ответила, как обычно, в своем духе: «Любовь — это роза» — и замолчала, о чем-то мечтательно задумавшись. А мне до сих пор интересно, ведь когда-то и я хотела влюбиться… ну, как хотела… Скорее надеялась, что встречу достойного, красивого, умного и влюблюсь. Только дурость это малолетняя все. И все же на любовь смотреть было приятно всегда. Особенно на такую, как у соседа.
— Так словами и не описать. — Сосед по-особенному тепло улыбнулся. — Но любви, Милка, каждый достоин, это точно. Вот мне твою бабку до сих пор жалко. Как всю жизнь жила одна, так и помрет…
Я возмущенно вскинулась.
— У нее есть дед Митр! Да и не старая она еще!
— Только разве ж то любовь, раз они за столько-то лет до сих пор не съехались? Нет, Милка. Ты ищи любовь настоящую, чтобы умереть за нее готова была. И в огонь и в воду прыгнуть, ежели надо.