Снова рев двигателей и вой турбин возвращавшихся на исходную бронемашин. Потом все стихло. Послышались голоса докладывающих: Первый стрельбу закончил… Второй стрельбу закончил… Третий…

– Осмотреть мишени! – раздалось с вышки.

– Бегом! – скомандовал капитан. – Одна нога здесь, другая там! А вы, товарищ корреспондент, осмотреть не желаете?

– А что на них смотреть? – пожал плечами Сережа. – Если результат мне уже ясен.

Через несколько минут прибежали запыхавшиеся, пилотки набок, солдатики. Глаза испуганные, лица виноватые.

– Товарищ капитан! Ни одного попадания! Вообще ни разу!

– Не может быть! – охнул капитан. Его бабье лицо затряслось от ужаса. – Вы все осмотрели? Сейчас я сам…

И рванулся было из блиндажа, но его остановил Сережа.

– Что такое?! Пустите… – возмутился капитан, но столичный корреспондент властно закрыл ему рот ладонью:

– От вас ждут доклада. А вы хотите, чтобы он затянулся и тем навлек подозрения? Ведь сам министр у селектора!

– А что докладывать? – возопил капитан, но властная рука снова закрыла ему рот:

– Не орите! Вас там могут услышать… Сначала выключите селектор!

Капитан сел, глазами мученика глядя на Сережу.

– Но что я могу сказать? Это же позор! При иностранцах… У нас никогда такого не было. И еще министр…

– Значит, будет, – кивнул Сережа. – Похвально то, что вы так напуганы. Это говорит о правильном понимании ответственности за результат испытаний. Вы же патриот своей краснознаменной ордена Суворова, уже не помню какой степени, дивизии?

Капитан сглотнул слюну, кивнул, глядя с надеждой на Сережу.

– Дайте сюда! – Горюнов протянул руку за микрофоном. – Теперь включите селектор. Я сам доложу. А вы учитесь, пока я жив… – сказал он вполголоса и тут же подобрался, сжал губы, требовательный взгляд – устремлен вперед. – Товарищ генерал-майор! Докладывает старший группы показчиков капитан… – Он скосил глаза на перепуганного капитана.

– Филин… – прошептал тот.

– …Филин. Докладываю результаты стрельб! Первое направление – семнадцать пробоин. Второе – двадцать четыре. Третье – девятнадцать! Доклад окончен.

Бедный капитан Филин хватал ртом воздух, не в силах вымолвить ни слова. Сделав строгое лицо, Сережа прижал палец к губам.

По селектору в это время звучал доклад генерала Тягунова министру:

– Товарищ генерал армии! Докладываю результаты стрельб!

Сережа кивнул и выключил микрофон.

– Вы хотели что-то сказать?

– Да как вы могли! – задыхался от возмущения капитан. – Что вы натворили! Им всего было выдано по пятнадцать патронов! И все это знают! А у вас самое малое – семнадцать попаданий!

– Арабы тоже знают? – нахмурился Сережа.

– Нет, но министр…

– Что ж вы молчали? – сказал Сережа. – Вы должны были сразу сказать.

Он снова включил селектор.

– …Поздравляю наших наводчиков с превосходными результатами стрельб! – рокотал министр.

– Боже… – метался по блиндажу между инсультом и инфарктом капитан Филин. – Какой позор!

– Да бросьте… – устало махнул рукой Сережа. – Именные часы от министра уже вручены. Или вы думали, что министр заберет их назад и увезет? Потом они пойдут в палатку, где все уже накрыто. Если не понимаете таких простых вещей, то так и останетесь капитаном.