— Сколько?! — ахнули купцы.

— Пятьдесят тысяч в течение трех дней. Остальное будете завозить мне на три последующих Рождества равными долями. Вопросы?

— Но… почему так много[51]?

— Если город не доволен, я отдам его на разграбление легионерам. Предательство требует сурового наказания. Чтобы впредь вам не хотелось вот так вот бегать. И я еще милостив. Изначально я планировал потребовать пятьсот тысяч и женщин моим легионерам на три дня, да каждому свою, да чтобы не старше двадцати лет[52]. Но решил смягчить свой гнев. Еще вопросы?

— Какими монетами платить?

— Все равно. Можете и не монетой, а серебряными изделиями, посудой или еще чем. Главное — серебром. И постарайтесь не сильно мухлевать. Если примесей в серебре будет больше четверти, я удвою ваш долг. А если больше трети — утрою. Вы поняли меня?

— Да.

— Если решите заплатить золотом, то это приемлемо. Я хочу возобновить чеканку золотой монеты в купеческих же интересах. Поэтому потихоньку накапливаю его для дела, и ваша помощь в этом деле будет неоценима. Настолько, что золото будет приниматься по курсу один к десяти против серебра. А если закроете долг до ближайшего Рождества, то я готов простить вам четверть. Но это все, что я могу для вас сделать.

— Благодарствуем, — поклонились купцы с серыми лицами. Расставаться с ТАКИМИ деньгами было сложно.

— Теперь князья… бывшие князья. Все ваше имущество отписано в казну. Новгород должен его выкупить за половину стоимости. Серебром или золотом. Не далее чем через три месяца. Что землю, что здания, что иное имущество.

— Но… — попытались было возмутиться купцы.

— Вам что-то не нравится?

— Нельзя ли отложить выкуп?

— Чтобы дома да рухлядь и прочее погнило и стало совсем бросовым товаром? — усмехнулся Дмитрий. — Можно. Но цену вы назовете сейчас. И она будет полной.

— Ох…

— Но выплата в этом случае будет отложена на три года. Само собой, всем имуществом вы сможете пользоваться уже сейчас, не дожидаясь его порчи. О том мы заключим договор. Также укажем в том документе, что в случае задержки выплаты вам станет начисляться долг — в одну сотую за каждый день просрочки. Кстати, по вире — все так же. Одна сотая за каждый просроченный день.

— А как же нам дальше? — жалостливо спросил Воротынский. — Ты нас в одних подштанниках на улицу выгонишь?

— Нет. Как уже сказал — я дам вам шанс. Поговорите со своими людьми. Отберите всех, кто, несмотря ни на что, сохранил вам верность. Они пойдут с вами в экспедицию в Пермские земли. До своего отъезда жду вашего ответа. Всем потребным вас снабдят за казенный счет. И ружьями новыми с колесцовыми замками. И порохом. И свинцом. И кирасами. И одеждой. И фуражом. И инструментом. С вами я пошлю несколько рудознатцев, что англичане прислали в уплату долга. Да двух картографов, коих сам учил. Вам надлежит всю округу тех мест облазить, найти месторождения меди, золота и прочего.

— А если их там нет? — повел бровью Воротынский.

— Они там есть, — твердо произнес Дмитрий. — Мне неизвестно только их точное местоположение.

— Но откуда…

— Не нужно задавать вопросы, на которые вам не ответят, — усмехнулся Дмитрий. — Если вы выполните мое поручение, то я дарую вам прощение. Старые титулы и владения не верну. Полагаю, это очевидно. Но награжу новыми. И дам новое интересное поручение. А вы, — Дмитрий скосился на понурых купцов, — не кручиньтесь. Как закончится война, я начну строить большую имперскую дорогу от Москвы до Новгорода с твердым покрытием. То есть по ней можно будет проехать груженой повозкой в любую погоду. Город станет важным транспортным узлом северо-запада державы с большими складами и торгом. Дорога на Нарву. Дорога на Псков. Водный путь до Ладоги и далее в Неву, а также волока на Белое море. Кроме того, вы не знаете, но Борис Годунов послал Василия Шуйского в Испанию не просто так. Возможно, в Новгороде поставим большие литейные мастерские по выделке пушек для Испании, да и прочие производства, связанные с выделкой парусины, канатов, досок и прочего. Но только после войны. Сейчас не до вас.